Врачебная ошибка едва не привела к тяжёлым последствиям для здоровья 4-летней девочки в Воронеже

О цене врачебных ошибок всё сказано давным-давно. Но если речь идёт о ребёнке, «стоимость» таких ошибок взлетает в разы. В истории, которую рассказал журналисту «МОЁ!» 35-летний Богдан Ш., кажется, нет ничего уникального. С чем-то подобным сталкиваются многие родители, правда, с разными последствиями. В нашем случае речь идёт о его 4-летней дочери Гале (имя изменено в интересах ребёнка) и о туфельке её любимой куклы.

Часть от принцессы

В семье Богдана, переехавшей в Воронеж в 2022 году из Краматорска (ДНР), двое дочерей. С младшей из них — 4-летней Галей — в июле 2023 года произошла неприятность.

— Дочь зашла в комнату и рассказала, что случайно засунула себе «в писю» туфельку от куклы-принцессы. Когда супруга стала расспрашивать Галю, та засмеялась и сказала, что пошутила, — говорит отец. — Мы успокоились и забыли об этом. А через месяц, в августе, у дочки начались выделения. Мы сразу же повели её к детскому гинекологу. Выбрали платную воронежскую клинику, рассказали врачу Ирине Л. о том самом июльском случае. (Название клиники и ФИО врачей имеются в редакции, однако до окончания разбирательств мы не будем указывать эти данные. — «Ё!».) Нас уверяли, что если б был инородный предмет, то симптомы были бы совершенно другими — сумасшедшая температура и гнойные выделения. Врач взяла у дочки анализы и назначила лечение антибиотиками. После курса антибиотиков Гале стало немного лучше, но спустя несколько недель симптомы вернулись. Мы снова обратились к тому же врачу. Она прописала антибиотики, свечи, мази, пиофаги (антибактериальные растворы). После этого симптомы ушли на две недели, а затем повторились. Ребёнку легче не становилось, но наши предположения об инородном предмете внутри ребёнка доктор и тогда не восприняла.

«Вместо рентгена назначили процедуру под наркозом»

В результате уже в феврале 2024 года симптомы усугубились, начались гнойные выделения с сильным запахом. Мы обратились в эту же клинику, но к другому доктору — Наталье С., которая на первом приёме серьёзно отнеслась к нашим словам об инородном предмете. Взяла анализы и провела УЗИ, но оно ничего не показало. Наталья С., опираясь на свой опыт, утвердительно сказала, что внутри всё-таки присутствует инородный предмет. И назначила ребёнку инструментальное обследование — вагиноскопию под общим наркозом. На нашу просьбу сделать ребёнку рентген она ответила, что он ничего не покажет, так как пластик на рентгене не видно. Мы с женой были ошарашены. Сначала нас несколько месяцев уверяли, что не может быть внутри ребёнка никакого инородного предмета. А потом — инструментальное обследование 4-летней девочке под наркозом? Неужели действительно нельзя было сделать рентген?

После этого, в марте, родители обратились в государственную поликлинику, где их дочке сделали рентген. На рентгене прекрасно видно ту самую пластиковую туфельку, которая пробыла внутри ребёнка полгода. Врачи поликлиники сразу направили Галю в областную детскую хирургию, где ей успешно сделали операцию по извлечению злополучной туфельки.

Хождение по мукам

— После операции я поехал в платную клинику и попросил копию медкарты ребёнка. Мне сделали копию, заверив печатями на каждой странице, — продолжает Богдан. — А через несколько дней поехал пообщаться с главврачом клиники Светланой Щ. Материальная компенсация мне не была нужна ни тогда, ни сейчас. Просто хотелось, чтобы врач Ирина Л. была наказана своим руководством. Но главврач сказала, что ей нужно провести внутреннее расследование, пообещала перезвонить через 5 дней. Однако звонка так и не было. Через 9 дней я поехал к ней снова. За это время она успела подготовиться к разговору, была уверена в действиях своих врачей и сама предложила копию карты, обратив моё внимание на то, что, оказывается, Ирина Л. рекомендовала нам вагиноскопию ещё раньше. Хотя этот доктор нам даже не заикалась об этой процедуре, а, наоборот, убеждала нас в том, что внутри ребёнка быть ничего не может! Я думаю, показание к этой процедуре в документ попросту вписали от руки задним числом. Врачи прикрыли себя, даже не извинившись перед нами. И главный вопрос: зачем в принципе было назначать вагиноскопию под общей анестезией, если, оказывается, чтобы убедиться в наличии предмета, можно было сделать обычный рентген? Я не говорю о зря потраченных деньгах на приёмы и лекарства. Но что могло бы произойти с ребёнком?! Хорошо, что сейчас с нашей дочкой всё в порядке, спасибо большое докторам областной хирургии!

После случившегося Богдан обратился с заявлением в отдел полиции № 4 по факту врачебной ошибки и фальсификации документов. Заявление зарегистрировали, дознаватель опросил родителей и сообщил, что с ними свяжутся через некоторое время и сообщат о результате расследования.

— По истечении двух недель мне перезвонил следователь и сказал, что дело передали ему для расследования, — рассказывает Богдан. — Но в течение двух недель от него других звонков не поступало, и я решил перезвонить по его номеру. Следователь мне ответил, что дело передали в Следственный комитет, в какой именно — он не знает и номера телефона, по которому можно позвонить, тоже. В итоге я сам нашёл, куда передали дело, и направился в СКР по Коминтерновском району. Там мне сказали, что дела у них как такового нет, есть только моё заявление в полицию. И вообще, если человек жив, это не в их юрисдикции и они его отправят обратно в отдел полиции. 15 апреля я побывал в прокуратуре Коминтерновского района и написал заявление о свои злоключениях.

Кроме районной прокуратуры мужчина также обратился с письмом к губернатору Александру Гусеву с жалобой и просьбой разобраться.

— Мне не нужна материальная компенсация от клиники, — повторяет Богдан. — Достаточно какого-то наказания нашего первого врача и простых извинений. Когда мы шли в платную клинику, были уверены в качественных услугах. До переезда в Воронеж жили под Донецком, при обращениях в тамошние платные клиники с нас пылинки сдували, а здесь так странно получилось...

Корреспондент «МОЁ!» созвонился с той самой частной клиникой, чтобы пообщаться с главврачом Светланой Щ. Но напрямую с ней меня не связали, а попросили отправить свои вопросы по почте, что и было сделано во вторник, 23 апреля, около 13:00. Ответа жду до сих пор, и его отсутствие само по себя является вполне убедительным ответом.