Каким видом рака чаще всего болеют воронежцы и ещё 8 вопросов главному онкологу

Каждый 33-й житель Воронежской области сегодня стоит на учёте в онкодиспансере – в абсолютных цифрах это 70, 5 тысячи человек. Эта цифра постоянно растёт, например, в 2018 году онкодиспансер курировал только 55 тысяч человек. Злокачественные новообразования – вторая по частоте причина смертности после сердечно-сосудистых заболеваний. По данным Воронежстата, за январь — март 2020 года от онкологии умерло почти 4,5 тысячи жителей города и области. Почему онкология диагностируется всё чаще, как онкодиспансер поменял график работы в связи с пандемией COVID-19, кому и как можно бесплатно пройти дорогостоящие процедуры, ПЭТ КТ и «кибернож» и, наконец, на какие сигналы организма нужно обязательно обратить внимание – об этом рассказал главный онколог области Иван Мошуров. Прямую трансляцию и запись беседы можно найти в официальных пабликах Правительства области. Мы приводим ответы на самые популярные вопросы.

– Можно ли сказать, что в Воронежской области «пандемия» онкозаболеваний?

– Тут надо понимать, что есть рост заболеваемости, а есть рост выявляемости. Диспансеризации и профосмотры, в которые включены скрининговые исследования на выявление онкологии, более современное оборудование в поликлиниках, работа частных клиник – всё это способствует тому, что онкозаболевания всё чаще обнаруживают уже на ранних стадиях. Если смотреть структуру заболеваемости онкологией по 85 российским регионам, Воронежская область находится в середине списка. То есть говорить о какой-то «пандемии» не приходится.

– Какими видами онкологии чаще всего болеют жители региона?

– На первом месте у нас рак кожи. Давно замечено, чем южнее регион, тем больше людей в нём болеет именно этой разновидностью онкологии. Видимо, свою роль играет активное солнечное излучение. Второе место в регионе делят рак лёгкого и рак молочной железы у женщин. Далее по списку идут рак желудка, колоректальный рак, рак предстательной железы у мужчин.

Онконаука сейчас бурно развивается, появляются новые направления. Лечение онкозаболеваний стоит на четырёх китах: хирургические методы, химио— и таргетная терапия, третье – лучевая терапия, и, наконец, бурно развивается иммунотерапия. Но, несмотря на это, некоторые формы онкологии, особенно запущенные, до сих пор плохо поддаются лечению.

– Какие симптомы с большой вероятностью относятся к онкологии?

– Нужно внимательно слушать свой организм. Всё, что появляется внезапно, без видимой причины, должно настораживать. Например, изменение обоняния и вкусовых ощущений – не пропадание, как при коронавирусе, а именно изменение – тревожный признак. Далее, беспричинное похудение, появление крови в моче, кале, при откашливании, появление на коже и слизистой припухлостей, опять же, когда это происходит не в результате травмы, а как бы само по себе – всё это повод обратиться к врачу. Ещё один тревожный сигнал – боли. Причём, «наши» боли не те, которые то появляются, то исчезают. Они постоянные и со временем только нарастают.

Отмечу, что если 15 лет назад в Воронеже говорили «пошёл под Петровский умирать» (онкодиспансер находится недалеко от Петровского сквера на улице Вайцеховского, 4. – «Ё!»), то за эти годы мы намного ушли вперёд в лечении онкозаболеваний. Государство выделяет приличные суммы на закупку оборудования и лечение. Люди с таким диагнозом 10-летиями живут и работают. Сейчас никто не списывает со счетов больных с онкологией, хотя да, это по-прежнему серьёзный хронический недуг. Если рак обнаружен на ранней стадии, он излечивается в 95% случаев.

– Повлияла ли пандемия коронавируса на темпы строительства нового хирургического корпуса и реконструкцию дома Вигеля под поликлинику?

– Я сам боялся, что финансирование работ будет приостановлено. Но, к счастью, этого не произошло. Реконструкция дома Вигеля, по сути, уже закончена, поликлиника откроется в октябре. Здание рассчитано на 700 — 800 посещений в сутки, это в два раза больше посетителей, чем может принять нынешняя поликлиника.

Строительство хирургического корпуса идёт полным ходом. Скажу, что в землю забурено порядка 1 850 свай, чтобы стабилизировать грунт и будущее здание не «поплыло». Для этого был нанят субподрядчик из Перми – наши строительные организации не владеют такой технологией. Сегодня идёт вывоз грунта, фундаментные работы. В новом корпусе будет 340 коек, 14 операционных, 28 коек реанимации и палаты пробуждения. Для сравнения, сегодня мы делаем около 40 операций ежедневно. А реанимационных коек в нашем распоряжении всего 6! При этом зачастую оперируется сразу несколько органов, пациентам требуется длительное наблюдение, а мы просто не можем себе этого позволить из-за нехватки мест! В новом корпусе эта проблема будет решена. Там же разместится современная лаборатория, отделение реабилитации – к слову, реабилитационные программы для онкобольных и в России, и во многих странах за рубежом, к сожалению, до сих пор находятся в зачаточном состоянии. Корпус планируется открыть к 2023 году.

– Многие жители города и области жалуются, что не могут попасть на приём в онкодиспансер. Как изменилась его работа в связи с пандемией и надолго ли?

– Несмотря на пандемию мы не остановили работу, мы как оперировали по 40 человек, так и оперируем. Что касается химио– и лучевой терапии, в 2020 году мы даже прибавили количество круглосуточных коек. Раньше их было 40, теперь стало 110 – для всех терапий. Но график работы поликлиники пришлось поменять. В нашу поликлинику, рассчитанную на 300 посещений в день, приходило по тысяче посетителей. Скопление народа — это рассадник вируса. Нам пришлось ограничить посещение за счёт группы пациентов, которые уже прошли лечение и находятся под наблюдением. Ими временно должны заниматься врачи-онкологи в районах области и поликлиниках по месту жительства. Например, если пациенту нужно пройти медико-социальную экспертизу для продления инвалидности, сейчас не нужно приезжать в бюро МСЭ лично. Районный онколог или терапевт направляет туда посыльной лист на основании последней записи онкодиспансера, этого достаточно, чтобы продлить группу.

А вот пациентов, которым нужна операция или лечение, мы никогда не отказывали. Думаю, в октябре, когда откроется новая поликлиника, мы сможем расширить круг пациентов.

Добавлю, что для нашей службы очень печален тот факт, что из-за пандемии пришлось запретить профосмотры и свернуть программу диспансеризации населения. В рамках этих обследований есть целый ряд скринингов, которые позволяют на ранней стадии обнаружить самые распространённые разновидности онкологии: это и маммография молочных желёз, и ПСА-анализ для определения изменений в предстательной железе, и флюрография, и мазок на онкоцитологию у женщин, и анализ на скрытую кровь в кале.

– Для диагностики и лечения онкозаболеваний порой нужны дорогостоящие процедуры. Такие, например, как ПЭТ КТ (позитронно-эмиссионная томография. – «Ё!») или «кибернож» («точечная» разновидность лучевой терапии – «Ё!»). Могут ли больные получить их бесплатно?

– В 2012 году в Воронеже был построен частный онкоцентр, где есть ПЭТ КТ. Около 2 тысяч наших пациентов в год проходят это исследование бесплатно, в рамках государственно-частного партнёрства, то есть эту процедуру закупает бюджет. Сразу скажу, что ПЭТ КТ – это не панацея, этот метод имеет свои показания и противопоказания в зависимости от локализации опухоли. У нас создана комиссия, которая назначает это исследование тем, у кого есть показания. Например, часто мы используем его для контроля эффективности лечения – смотрим, исчезли ли метастазы, уменьшилась ли опухоль.

Что касается «киберножа» – это одна из разновидностей лучевой терапии с точной фокусировкой лучевого пучка. У нас в диспансере стоят современнейшие линейные ускорители, которые вполне с этим справляются. Есть локализации, когда требуется максимальная точность, например при опухолях головного мозга. В этом случае мы направляем пациентов в тот же частный онкоцентр, в год мы закупает там около 40 процедур «кибернож», они очень дорогостоящие.

– Что такое амбулаторные онкоцентры и где они будут созданы?

– До 2024 года мы создадим шесть амбулаторных центров онкопомощи в районах и один из них в Воронеже – в рамках нацпроекта «Здравоохранение». Теперь у пациентов из отдалённых районов области не будет необходимости каждый раз приезжать в Воронеж, чтобы получить, например, курс химиотерапии. Эту помощь будут оказывать в центрах онкопомощи. В Лисках такая амбулатория уже заработала, более 300 человек получили там химиотерапию. Три месяца назад аналогичный центр заработал в Борисоглебске. Далее планируется открыть подобные учреждения в Воронеже, Россоши, Павловске, Боброве. Вопрос, конечно, ещё и в кадрах. Например, в Павловском районе сейчас вообще нет ни одного онколога, а для работы амбулаторного центра нужно три.

– Как онкология сочетается с коронавирусом?

– Коронавирусная инфекция прежде всего ударяет по иммунной системе. А у раковых больных, особенно в стадии химио-, таргетной терапии, иммунитет и так страдает, так как препараты для лечения его угнетают. Поэтому онкобольные значительно тяжелее переносят ковид, их нужно сейчас максимально изолировать от посторонних контактов.

– И всё-таки, почему он появляется, рак?

— К сожалению, мы до сих пор не знаем истинной причины развития онкологии. Известно, что все мы носители раковых клеток, но не у всех эти клетки себя проявляют. Если бы мы, врачи, чётко знали причину, мы бы очень хорошо лечили. По своему опыту могу сказать: очень важен отдых, сон и отсутствие стрессов. Сколько раз замечал – онкология появлялась у человека после сильнейших душевных потрясений. Нужно уметь с ними справляться и психологически себя настроить.