Должны ли вместо полиции педофилов ловить активисты
Когда в редакции заговорили о том, что неплохо бы сделать интервью с нашей землячкой Аней Левченко, я удивилась – ну кто ж её не знает? Да-да, это та самая «девочка из Воронежа, которая ловит педофилов»: имя слышали все, кто смотрит телевизор и читает газеты.
А потом я призадумалась: ведь Аня явление в правозащитной системе России – уникальное. Пожалуй, она впервые сама – с нуля – смогла создать и отладить механизм помощи детям-жертвам сексуального насилия и неотвратимой кары для самих извращенцев. При том, что начала этим заниматься ещё ребёнком, после школы. Упорхнув в Москву восторженной девчонкой, стала помощницей экс-уполномоченного по правам ребенка при президенте Павла Астахова. Сейчас ей без малого лишь 29 лет, а она в команде члена Совета Федерации Елены Мизулиной – вместе с ней работает над ужесточением антипедофильского законодательства. Написала книгу – «Дети онлайн: опасности в сети». Руководит мониторинговым центром по выявлению опасного и запрещённого контента. Одни Аней восторгаются, другие пытаются подловить на «разоблачениях» в духе «жирует на бюджетные деньги, караул». Третьим не дают покоя её огненные волосы и походы в баню, о которых она подробнейше и красочно отчитывается в «Фейсбуке»…
…О педофилах мне приходится писать, увы, много, и я могу утверждать: законы, которые касаются этих товарищей, у нас беспомощные. Посадить педофила пожизненно – мера фантастическая. Он должен попасться минимум дважды. Причём за эти оба раза, что его изловят, педофил может поломать не две детские судьбы, а десятки судеб. И всё равно пожизненный срок – не гарантия. При этом педофила у нас могут выпустить условно-досрочно за примерное поведение. А потом за ним не будет никакого контроля, хотя рецидив таких преступлений на грани 100 процентов.
И статистика по конкретному региону – сколько зарегистрировали, возбудили, осудили – в какой-то мере становится условной. Интернет – манна для извращенцев — стирает границы. Вот, пожалуйста, знакомьтесь. Сергей Анатольевич Артемьев, 46 лет, педофил из Нововоронежа. То есть он натуральный, клинический педофил – это заключили эксперты. И признали его опасным для общества. В конце февраля Артемьев получил 12 лет колонии строгого режима. Браво? А теперь – внимание – за что.
Сначала он совратил 12-летнюю девочку, сделав фактически своей наложницей. Девочка «влюбилась в Серёжу», как собачка, плакала потом перед правоохранителями, умоляла его отпустить. А между свиданиями с этой своей «любовницей» Артемьев расставлял «ВКонтакте» паутину её ровесницам. Его компьютер окажется забит детской порнографией. Переписки со школьницами – грязной, пакостной – эксперты насчитают пять тысяч листов. Его обвинят в развращении через интернет 28 школьниц, хотя «общался» этот «Серёжа» со 147 девочками минимум. Но по многим к тому времени, когда Артемьева взяли, истекут сроки давности (да, смотрим пункт про беспомощные законы).
И вот за это ВСЁ – 12 лет. Судья Нововоронежского горсуда Юлия Аксёнова. О подробностях дикого дела вы ещё почитаете в ближайших номерах «МОЁ!». Пока же – мы поговорили с Анной Левченко.
— Каждый год на нашу горячую линию «Сдай педофила» поступает больше двух тысяч сообщений со всей России и даже некоторых зарубежных стран. Нередко ребёнок подвергается домогательствам со стороны близкого человека – отца, отчима, друга семьи, — рассказывает Анна. – Мы постоянно мониторим интернет, пробиваем IP-адреса с сомнительным контентом. О вопиющих случаях я лично сообщаю знакомым силовикам. Но основная наша задача сейчас – оказать психологическую помощь и убедить людей написать заявление в полицию. Многие из тех, кто сталкивается с педофилией, не знают, как себя вести. Плюс люди боятся, что на допросах ребёнка замучают-замуштруют. Объясняем: это не так, с детьми сейчас следователи работают грамотно и профессионально, и это единственный способ наказать преступника.
— Ты по образованию юрист. Почему сама не пошла в органы?
— Когда я начала заниматься общественной работой, поняла, насколько эта система подчас неповоротлива. Есть силовики, которые нас поддерживают и благодарят за помощь. Но бывают ситуации, когда точно бьёшься о глухую стену. Присылаешь людям конкретную информацию – ссылку на аккаунт с педофильским содержанием, личную страницу или группу в интернете. Отрабатывайте. Ищите этих людей, их жертв, убеждайте писать заявления… Ведь есть в МВД отделы К, которые должны бороться с преступлениями в интернете. Реакции от некоторых — ноль.
… В Следственном управлении Следственного комитета по Воронежской области мне сказали: с Анной сотрудничаем, она часто приезжает и вместе с нами посещает детские учреждения, читает лекции. В региональном ГУ МВД ответили так: «Работа Анны нужна. Но для большей эффективности свои действия надо планировать с полицейскими, чтобы правильно задокументировать действия правонарушителя».
А вот адвокат и бывший милиционер Вячеслав Чуприн розовые краски рассеял: далека ваша Аня от реальной полицейской работы, где много «бумаги», палочных отчётов за «рейтинговые» преступления, за которые муштрует начальство, и педофилия не в их числе.
— Дело не в якобы безделье полицейских, а в системе, которая сама себя губит, — говорит Чуприн.
О том, кто работает в Мониторинговом центре Анны Левченко, на какие деньги он существует, как педофилы совращают детей в интернете и есть ли педофильское лобби – подробное интервью с Аней читайте в свежем номере «МОЁ!» от 6 марта и в цифровой версии газеты plus.moe-online. А нам интересно ваше мнение, дорогие читатели: помогает ли такой активизм защите детей от преступников? И чего, на ваш взгляд, в борьбе с педофилией не хватает в нашей стране?