«Желаю, чтобы эти изверги мучились в тюрьме так же, как они мучили Славу»

Воронежский областной суд закончил рассмотрение громкого уголовного дела в отношении Дмитрия Быковского и Александра Харламова, которых обвиняют в убийстве профессора химического факультета Воронежского государственного университета Вячеслава Кузнецова.

Сегодня, 3 февраля, прошло очередное заседание, в котором судья Пётр Попов предоставил последнее слово обвиняемым. А дальше приговор, который судья озвучит 15 февраля. До этой даты объявлен перерыв.

В зал суда на предпоследнее заседание со стороны потерпевших пришла только родная сестра погибшего профессора. Супруги и детей у Вячеслава Кузнецова не было. До начала процесса женщина поделилась своими эмоциями с журналистами.

— До сих пор не могу смириться с потерей брата, — утирает слёзы Татьяна Селезнёва. — Слава был замечательным, добрым человеком, ему было всегда всех жалко… И вот этого Быковского, который отрицает полностью свою вину, тоже было жалко. Он же был его учеником, Слава всегда ему помогал в учёбе, а он вот как отблагодарил учителя…

Татьяна говорит, что Дмитрий Быковский ей был знаком, так как часто заглядывал к её брату домой. Отношения между профессором и аспирантом были достаточно дружественными, но, когда неожиданно выяснилось, что Быковский стал изготавливать в вузе запрещённые вещества, за что впоследствии был выгнан, Кузнецов не хотел больше общаться с ним.

— Видимо, из-за этого Быковский на брата был зол. Ведь он нигде не работал, не отучился толком. Вот и захотел лёгких денег, — говорит женщина. — Но такое сотворить… В голове не укладывается. Убить, распилить тело по частям... А потом как ни в чём не бывало сидеть в той же квартире, где они спрятали останки моего Славы, есть, спать… Это какое хладнокровие должно быть? И сейчас они ведут оба себя, как ни в чём не бывало. Улыбаются… Наглые. Какое наказание для этих нелюдей? Только пожизненное. Желаю, чтобы эти изверги мучились в тюрьме так же, как они промучили Славу.

«Просим суд быть объективным»

В зал суда Харламова и Быковского конвой доставил с задержкой на полчаса. Судья Пётр Попов сразу начал заседание с предоставления обвиняемым последнего слова.

Первым выступил Дмитрий Быковский. В руках мужчина держал листок с заготовленной речью, но читать текст не стал.

— Я хотел подготовиться, почитал постановление пленума, хотел напомнить суду разные положения и разъяснения об инкриминации, хотел сказать про квалификацию, напомнить статьи из уголовного кодекса и о том, что следствие и прокуратура опирались только на слова, — начал Быковский. — Но потом подумал, что вы это сами видели, читали, слышали и смысла повторяться в том, что я не считал и не считаю себя виновным, не вижу. Просто хочу, чтобы вы отнеслись со всей ответственностью к данному вопросу и руководствовались законом так, как он написан, а не так, как хочется его читать. Всё, спасибо.

Следом за Быковским последнее слово держал Александр Харламов.

— Буквально одну минуту перед последним словом, — обратился к судье обвиняемый.

— Перед последним словом не получится, уважаемый, — ответил Пётр Попов.

— Получится, — с улыбкой и так вальяжно парировал Харламов.

— Не получится, ещё раз повторяю. Вам дано последнее слово, — твёрдо ответил судья.

— Тогда позвольте зачитать, а то с публичными выступлениями не очень, — продолжил Харламов. — Хотелось, чтобы суд был объективным. Со своей стороны хочу принести извинения пострадавшим. Я хоть и сознательно шёл на совершение преступления, но мотивом не было причинение гибели. Я не отрицаю, что из-за моих противоправных действий умер человек, но это скорее характеризует меня как человека, до конца не осознававшего, на что я иду. Осознал я всё это не сразу. Но поверьте, у меня ещё будет целая уйма времени, чтобы это всё осознать. Я прекрасно понимаю, что о переквалификации статьи не может идти речи, и уже морально готов к тому сроку, который запросил прокурор, но прошу вас дать возможность выйти мне из тюрьмы.

Я страдаю эпилепсией, у меня куча проблем со здоровьем и с таким подельником мне тяжело придётся в тюрьме. Но это, скорей всего, так и должно быть, поэтому я ни в коем случае не хочу давить жалость. Просто хочу когда-нибудь выйти. Продолжить работать и никогда не ввязываться во что-либо подобное. Цена ошибки хоть и измеряется десятилетиями, но надеюсь, у меня будет возможность вернуться в общество. И всю оставшуюся жизнь я буду стараться искупить свою вину за то, что совершил.

Более подробный репортаж из зала суда, читайте в ближайшем номере газеты «МОЁ!».

По версии следствия Харламов и Быковский пришли к 57-летнему профессору вечером 4 марта 2020 года. Напали на него, связали и закрыли рот и нос платком, пропитанным хлороформом. От острого химического отравления Вячеслав Кузнецов скончался. Чтобы скрыть убийство, подсудимые расчленили тело, перевезли его в съемную квартиру, затем запихнули останки в контейнеры и попытались растворить их в кислоте. Мотив преступления — 1,9 миллиона рублей на различных счетах жертвы.

Им предъявлено обвинение в убийстве, совершенном группой лиц, сопряженном с разбоем , разбое с причинением тяжкого вреда потерпевшему, незаконном проникновение в жилище, и похищении паспорта и других личных документов.

Подробнее о расследовании громкого дела читайте в серии материалов журналиста Татьяны Тельпис на «МОЁ! Плюс» за 25 рублей.