«Дело о ДТП с военной машиной, в котором погиб мой сын, могут замять»

Дмитрий Хатунцев на своей «Мазде» врезался в тягач с номерами Минобороны, который перегородил дорогу. Дима и ехавшая с ним девушка погибли

27.11.2022 13:31
МОЁ! Online
28

Читать все комментарии

Войдите, чтобы добавить в закладки

Белгородец погиб в столкновении с военным тягачом, а его мать считает, что расследование ДТП идёт с нарушениями

— О том, что Дима погиб, я узнала по слухам — около 10 утра 8 августа на работе, от знакомых. Из полиции, из ГИБДД мне не сообщил никто. Хотя авария случилась в третьем часу ночи. И телефон сына, как потом выяснится, остался цел. А начиная с семи утра я писала Диме и звонила — сообщения доставлялись, вызов шёл, сотрудники правоохранительных органов не могли этого не видеть. То, что случилась авария и Димы больше нет, моему брату подтвердил знакомый сотрудник полиции из Воронежа. Этот же знакомый выяснил, в каком морге находится тело.

…Ольга Хатунцева — маленькая, тоненькая, руки на коленочках — мама Димы. С 10 утра 8 августа там, где глаза, у неё слёзы. Диме было 25 лет. Он был её единственным. Мама и Дима были друг для друга самыми близкими — со своей семьёй и детьми Дима не успел.

Хатунцевы из белгородской Алексеевки. Дима в своём ИП занимался по договору перевозками на «Мазде 6», которую купил в январе этого года. В час ночи 8 августа выехал в Москву — с девушкой, сотрудником крупной компании: повёз её в командировку, чтобы успеть к началу рабочего дня.

По официальным данным ГИБДД, авария случилась в 2:20 в Хохольском районе Воронежской области, на 49-м километре трассы Воронеж — Луганск. Это недалеко от поворота на Нововоронеж. «Мазда» Димы врезалась в КамАЗ-тягач с номерами Московского военного округа с полуприцепом.

За рулём тягача сидел рядовой-срочник одной из подмосковных воинских частей Роман Самарин (имя и фамилию я изменила). Поэтому делом о ДТП с двумя погибшими (до семи лет колонии) занимается военный следственный отдел (ВСО) СКР по Воронежскому гарнизону. Поэтому — вы понимаете: всё секретно. Сейчас же я расскажу вам то, что удалось узнать родным Хатунцева — по обрывкам из материалов уголовного дела — и мне — из открытых источников. И вы поймёте, почему эти люди боятся, что две смерти могут остаться безнаказанными.

Вопрос № 1

Как всё случилось?

Два военных КамАЗа-65225-22 ехали из Валуек в сторону Москвы (везли на полуприцепах пустые цистерны). Хатунцев на «Мазде» — следом. Как объяснят следователю солдаты, им надо было свернуть на Нововоронеж, но поворот проскочили, стали разворачиваться. У одного получилось. Второй, с Самариным за рулём, увяз мордой в песке на встречной обочине: встал поперёк дороги шлагбаумом весом за 40 тонн.

Проезжая часть там узкая, две полосы в общей сложности 7,5 метра. Длина одного лишь КамАЗа-65225-22 по ТТХ производителя — 7 метров 23 сантиметра. Плюс полуприцеп. Плюс сзади «рога», поднятые под углом, потому что цистерны не помещались. Фонарей нет. Военная махина цвета хаки сливается с природой абсолютно.

Эта авария — странное дело — не попала в региональные полицейские сводки. Но на сайте федеральной Госавтоинспекции по каждому ДТП в стране есть информация. По аварии от 08.08.2022 в Хохольском районе Воронежской области написано чётко: нарушений со стороны водителя «Мазды» нет, со стороны водителя тягача — несоблюдение очерёдности проезда.

Стаж Дмитрия Хатунцева за рулём семь лет, Романа Самарина — два года. По словам мамы Димы, следователь не ознакомил её с показаниями военного, но передал их на словах. Самарин якобы рассказал, что, встряв на дороге и перекрыв её, знак аварийной остановки НЕ выставил, аварийную сигнализацию НЕ включил. Хотя обязан был.

Вопрос № 2 

Почему дело появилось спустя почти два месяца?

— Брат звонил в Хохол, в отделы ГИБДД и МВД. Там толком ничего не объясняли. Сказали, что можно забрать вещи Димы, — рассказывает Ольга. — Мы приехали 10-го. Нам едва ли не с порога заявили, что рассказывать ничего не будут, потому что завтра передают материалы в военный следственный отдел. Отдали вещи сына. Его машина стояла на территории участкового пункта полиции в Гремячьем. Мужу и брату разрешили посмотреть, не осталось ли чего в салоне. Нашли второй телефон, им Дима пользовался как навигатором. Я ждала, когда меня вызовет военный следователь, но никто со мной не связывался. Мы начали писать жалобы. 11 октября по почте пришло уведомление, что 28 сентября возбуждено уголовное дело. И лишь 31 октября меня вызвал следователь Игорь Белохвост и сообщил, что 28 же сентября я признана потерпевшей. 33 дня прошло!

… Узнав о преступлении, вопрос с уголовным делом следователь обязан решить за трое суток: возбудить, отказать, передать по тем правоохранителям, кто имеет право с ним разбираться. В своём постановлении о возбуждении дела следователь военного следственного отдела СКР по Воронежскому гарнизону Игорь Белохвост пишет, что «обнаружил признаки преступления» — внимание — 30 августа. Спустя почти три недели после того, как материалы дела передала полиция. Дело же появилось спустя ещё четыре недели. Да, растянуть доследственную проверку можно до 30 суток. Делать это может только руководитель следственного органа и в редких исключениях. Если, например, очень нужны экспертизы. Ключевую в делах о ДТП экспертизу — автотехническую — следователь действительно назначил 8 сентября. 
Потерпевшие имеют право знакомиться с материалами дела, подавать ходатайства, жалобы, возражения. А назначив потерпевшего, следователь обязан сразу его допросить. 

— Я не понимаю, почему тянули месяц, — говорит Ольга Хатунцева. — Но даже после того, как я, наконец, узнала о деле и своём статусе, мне не дают знакомиться со всеми материалами дела. Например, схему, протокол осмотра места ДТП и фото, сделанные ночью 8 августа — мне не показали, как и показания водителя-военного. А в постановлениях о назначении экспертиз, по мнению моего представителя, масса нарушений.

Срок предварительного следствия — два месяца. То есть, уже 28 ноября следователь Белохвост должен решать — прекращать дело, приостанавливать или передавать в суд. 

Вопрос № 3 

Куда исчез регистратор?

— Регистратор в машине сына был — точно, — объясняет Ольга Хатунцева. — Мы спрашивали о нём ещё в хохольском отделе полиции. Нам сказали, якобы при осмотре места происшествия его не нашли. То есть оба телефона Димы остались целы. А регистратор исчез? Когда муж и брат сами искали в салоне оставшиеся вещи, шнурок от регистратора лежал на единственном уцелевшем сиденье — переднем пассажирском. И был подсоединён к питанию.

... Как я уже говорила, следователь назначил автотехническую экспертизу. Нужно было выяснить: скорость «Мазды», видимость — насколько фары легковушки освещали дорогу, на каком расстоянии Дима мог заметить тягач и — главное — была ли у Димы техническая возможность уйти от столкновения.
И есть две проблемы. Первая: эксперт просил следователя предъявить ему и КамАЗ с прицепом, и раскуроченную «Мазду». Но получил только военную технику.

— Следователь Белохвост мотивировал это тем, якобы машина сына находится «на значительном расстоянии» от грузовика, — объясняет Ольга Хатунцева. — Более того, по нашим данным, после ДТП водители-военные якобы позвонили сначала не в полицию или МЧС, а своим же военным. И когда на место приехали полицейские, машины уже растащили. «Мазда» сына оказалась в кювете. У меня такое впечатление, что всё пытаются подвести к тому, будто водитель-военный не виноват, а мой сын якобы превысил скорость и не успел среагировать!

— Для автотехнической экспертизы действительно нужны обе машины. Без них она не информативна, — подтверждает мой знакомый адвокат.

29 октября следователь назначил дополнительную автотехническую экспертизу. «Мазду» предъявил.

«Мазду»-«шестёрку» Хатунцев купил подержанную, 2014-го года. Я полистала водительские форумы: у таких машин фары, как правило, устаревшие галогеновые и очень хилые. От Алексеевки до Воронежа по трассе 160 километров. Дима до нашего города не доехал около полусотни километров. То есть расстояние от пункта А до места ДТП — порядка 110 километров. Выехал в час ночи — авария в 2:20. За 1 час и 20 минут «Мазда» проехала 110 километров при разрешённой за городом скорости 90 км/час.

Вместе с адвокатом Ольга Хатунцева разослала в общей сложности 24 жалобы и ходатайства — главе СКР Александру Бастрыкину, генпрокурору Игорю Краснову и их замам, руководителю Военного следственного управления СКР по Западному военному округу Евгению Евтушевскому, и. о. прокурора Западного военного округа Вячеславу Лабутину. Ждут ответов.

Полный вариант материала читайте прямо сейчас в «МОЁ! Плюс».

Подписывайтесь на «МОЁ! Online» в «Дзене». Cледите за главными новостями Воронежа и области в Telegram-канале, «ВКонтакте», «Одноклассниках», TikTok, и YouTube.