Беженцы в Воронеже: "Спаслись от войны — попали в круги бюрократии"

Гостями очередной передачи «Встречи на «МОЁ! ТВ» стали беженцы с Украины: Ольга МАНДУР и Елена МАКСИМЕНКО из Донецкой области, Кристина ЛИТВИНЕНКО и Оксана КОШЕЛЕВА из Луганской области. У каждой из них своя история, полная горечи расставания с родными и близкими, с прежней жизнью. Оказавшись в Воронеже, женщины столкнулись с непроходимой бюрократией. Ещё одним гостем нашей студии стала Светлана КАЛИНИНА — куратор благотворительного объединения «Мирное небо».

Пожалуй, сегодня не встретишь воронежца, который бы не слышал с экрана телевизора или из других СМИ, что на территории нашей области находятся тысячи беженцев с Украины. Однако мало кто знает, что формально это не так.

Как убедились сами корреспонденты «МОЁ!», побывав в миграционной службе, мало кому из сотен украинцев, стоящих в очередях с утра до вечера, удаётся получить статус беженца. Связано это с тем, что на получение этого статуса могут рассчитывать лишь те, кто сумеет доказать факт угрозы жизни и преследования на родине. По этой причине большая часть граждан Украины, приехавшая в наш регион, может получить только временное убежище сроком на один год. Впрочем, по словам тех украинцев, которых мы встретили в очередях в УФМС, им предлагают оформить временное пребывание на территории РФ гораздо проще — получив трудовой патент за деньги…

Какие трудности испытывают бегущие от войны на родине украинцы с размещением в Воронеже и оформлением документов в УФМС, рассказали гости нашей студии.

Елена Максименко из города Шахтёрска Донецкой области в своё время училась в Воронеже, потом вернулась на Украину. От мужа в Воронеже старшей дочери осталась в наследство однокомнатная квартира. В неё и приехали. Сейчас оформляют наследство. Но даже после того как дочь станет собственником жилья, зарегистрировать свою маму и сестру по закону она не вправе. Для этого собственнику нужно иметь вид на жительство.

— Тот запас денег, который мы имели, иссяк, — говорит Елена. — Чтобы оплатить оформление документов, разрешающих работать, нужны деньги... Почти месяц хожу по замкнутому кругу и прихожу в глухой тупик с регистрацией. Складывается ощущение, что чиновники ФМС не хотят искать неординарные решения. Может быть, все эти бюрократические механизмы юридически проработаны. Но они создавались для мирного времени. Сейчас давайте не притворяться, ситуация другая!

Оксана Кошелева из города Папасного Луганской области в тонкостях российских законов, как и большинство её соотечественников, не разбирается, но и для неё очевидно, что система ФМС с проблемой беженцев не справляется. В Воронеж она приехала с двумя сыновьями. Наш город был выбран из-за близости к родному дому. Семья Оксаны всё-таки надеется туда вернуться.

— На вокзале спросила у полицейского, куда могут обратиться беженцы, — рассказывает Оксана. — Он сказал, что не знает, и быстренько ушёл. Доехали до ФМС. Там очередь. На улице, наверное, полторы тысячи человек стоит. На приём не попали, нашли волонтёров, они помогли с едой и жильём. Чтобы подать на статус беженца, пришлось три раза ездить в ФСМ и стоять в огромных очередях с детьми. Принимают два человека по два — три часа и всего два раза в неделю.

Но, даже пройдя испытание очередями и встав на миграционный учёт, получить разрешение на работу беженцам непросто. Это чрезвычайно дорого для них. Выдаётся оно на один год. Нужно заплатить государственную пошлину — 2 000 рублей.

Кстати, на этом траты украинцев, желающих оформить документы в EAVC, не заканчиваются. По словам Елены Максименко, ещё надо пройти медицинское освидетельствование: получить справки от нарколога, психиатра, пройти тест на ВИЧ, туберкулёз. Стоит такое обследование порядка пяти тысяч рублей. А ещё украинцам потребуется перевести все свои документы на русский язык, а один нотариально заверенный перевод стоит от 600 до 800 рублей.

Полную версию беседы смотрите в разделе «МОЁ! ТВ».