«Получил увечье, защищая Родину от врагов, а ко мне относятся как к отбросам»

Три месяца назад, возвращаясь на костылях из госпиталя домой, Сергей Матвийчук из Воронежа думал, что всё к лучшему. Ведь дома и стены лечат. В зоне специальной военной операции, куда наш земляк прошлым летом отправился добровольцем, его опасно ранило. Осколками снаряда Сергею разорвало внутренние органы брюшной полости и раздробило левую ногу. Полевые врачи, как могли, собрали мужчину по частям. После многочисленных операций, которые перенёс Сергей, прогнозы были такими — лечение займёт ещё месяца три-четыре, возможно, больше. Держать так долго в госпитале бойца не стали. Решили дать ему отпуск и отправили долечиваться домой. Но когда мужчина на своих костылях добрался до военного госпиталя в Воронеже, ему заявили, что без определённых бумаг на лечение сюда его принять не могут.

По зову сердца

Сергею Матвийчуку 51 год, он простой трудяга, кормилец всей семьи. На гражданке мужчина занимался грузоперевозками, вырастил двух дочерей, а сейчас вместе с ними воспитывает четырёх внуков.

Пойти добровольцем в зону спецоперации было решением не спонтанным. Каждый день мужчина смотрел новости, и всё, что видел в репортажах, вызывало в нём потребность что-то начать делать самому.

— Уже не мог смотреть телевизор и мириться с тем, что творят националисты, — рассказывает Сергей Андреевич. — Всё чаще стала возникать в голове мысль о том, что мне надо попасть туда, в зону СВО. А потом узнал, что некоторые мои товарищи уехали добровольцами и мне говорят: «Подтягивайся и ты».

Семья Сергея Матвийчука пыталась отговорить его от такого поступка, но у них ничего не вышло. В начале августа воронежец собрал вещи и пришёл в военкомат по месту жительства.

— Сначала я не был уверен, что меня возьмут, потому что по возрасту особо уже не подходил, — говорит Матвийчук. — Но нет, оказалось, что в добровольцы записывали. Сказали, если готов, то вечером с пересыльного (призывной пункт на Беговой) автобус повезёт группу ребят в Ростовскую область, а там уже оформишь договор на службу. Думать долго не пришлось, в тот же вечер я и уехал.

Воронежца привезли в город Новочеркасск в военную часть, где предложили вступить в добровольческий отряд БАРС — это боевой армейский резервный состав. Но для начала нужно пояснить, что в России существует два мобилизационных резерва. Первый — общий. Это те самые 25 миллионов человек, о которых сказал министр обороны Шойгу. В это число входят граждане, годные (или годные с ограничениями) по здоровью к военной службе и не достигшие предельного возраста. Помимо прошедших службу офицеров, прапорщиков, а также срочников к запасникам-резервистам относятся выпускники вузов с военной кафедрой; выпускники вузов с программой военной подготовки; прошедшие альтернативную службу; военнообязанные женщины; уволившиеся контрактники.

А есть ещё второй резерв. Это система подготовки, которая начала действовать около 2 лет назад. Сокращённо она называется БАРС (боевой армейский резерв специальный (или страны)). В основном это граждане, недавно уволенные в запас и ещё не растерявшие армейских навыков по своим специальностям. Зачисленные в такой резерв обеспечиваются экипировкой, денежными выплатами, всеми видами довольствия и медпомощью. Во всяком случае, во всё это поверил Матвийчук, когда в августе 2022 года заключал контракт на полгода и вступал в БАРС.

— Подписал контракт, он был в одном экземпляре, но на руки мне его не дали. Да и никому не давали — ни оригинала, ни копии, — рассказывает Сергей Андреевич. — Сказали, что документ должен оставаться в части. С одной стороны — это логично, ведь бумагу можно потерять, а у них, в части, останется в целости и сохранности.

Ранение

Подписав контракт и войдя в состав добровольческого отряда БАРС-5, Сергей Матвийчук оформился водителем-механиком. Мужчина рассказывает, что у него имелся боевой опыт, за плечами не только служба в армии, но ещё и участие в двух чеченских кампаниях.

— Как только оформили на службу, дали около недели на подготовку и, можно сказать, сразу же отправили нас «за ленточку» (так на военном жаргоне называют территорию противника), — рассказывает Сергей Андреевич. — Если вспомните, то август и начало сентября прошлого года выдались очень сложными. ВСУ активно наступали на Харьковском направлении, вот как раз туда нас и кинули.

Сергей Андреевич рассказывает, что 17 сентября он находился в районе города Купянска. Вместе с товарищами они выполняли задание командования. Ехали на боевой машине, когда в неё угодил снаряд. Мужчина показывает мне фото. Если верить тому, что это была его боевая машина, то сложно поверить в то, что в ней мог кто-то уцелеть. Груда искорёженного металла.

— Я и сам не знаю, как уцелел, это фото на память мне прислали позже товарищи, — говорит воронежец. — Спасибо им, не оставили, вытащили на себе. Правда, как спасали меня, я этого всего не знаю. Потому что был без сознания. Очнулся только в госпитале, как оказалось, уже в третьем по счёту.

Срочную медицинскую помощь раненому бойцу оказали сначала в палаточном лагере в Белгородской области, куда Матвийчука привезли с поля боя. Дальше мужчину транспортировали в госпиталь Белгорода, а оттуда санавиацией в госпиталь Санкт-Петербурга.

Сергей Андреевич протягивает мне справки с эпикризами, которые ему выдавали в госпиталях. В них перечень травм: контузия, разрывы внутренних органов, переломы левой голени.

— Когда пришёл в себя, увидел, что зашит живот, а на ноге вот эта железяка — аппарат Илизарова, — рассказывает мужчина. — Поначалу сразу и не понял, где я нахожусь. Только уже потом ко мне подошёл врач и рассказал о ранении, а также о том, что я пережил шесть операций. Состояние у меня было тяжёлым, но стабильным. Сказали, что жить буду.

В госпитале Петербурга Матвийчук находился почти месяц, но из-за большого наплыва раненых было решено перевезти его в госпиталь Смоленска.

— Когда меня переводили, я спросил, где мой жетон, но врач пожал плечами, видимо, остался там — на поле боя, — рассказывает Сергей. — Мне выдали копии эпикриза, а также направление на лечение в Смоленск, и туда я прибыл 17 октября. Но находился там недолго. Да особенного лечения и не было. У меня основное — это была нога, а как её лечить — только уколами с обезболивающими. Поэтому врач сказал: «Давай, ты уже не такой тяжёлый, возвращайся в часть или езжай домой в отпуск и там долечивайся». Ну куда мне с такой железякой в часть, конечно, я поехал домой. В Воронеж мужчина прибыл 10 ноября.

Хождение по мукам

По возвращении домой Сергея ждали не очень приятные известия. Находясь на лечении в госпитале, мужчина думал, что его семье приходит его ежемесячная зарплата. Но оказалось, что перечисления хоть и приходили, но не в том объёме, о котором шла речь при заключении договора.

— По контракту мне обязаны были выплачивать 205 тысяч ежемесячно, но эту сумму моя жена получила только за один месяц, — говорит мужчина и показывает мне документы: — Вот все распечатки приходов. В сентябре пришло 205 тысяч рублей, в октябре — уже 147 тысяч. В ноябре всего 13 тысяч, а в декабре — 35 тысяч. Непонятные суммы. По моим расчётам, мне недоплатили по контракту 820 тысяч рублей и 120 тысяч рублей «губернаторских». Я стал обращаться с вопросом в часть, но там объяснили, что выплаты все верные.

Матвийчук не мог согласиться с этим, посчитал, что его обманывают, и обратился за помощью в военную прокуратуру. Но ведомство нарушений не нашло. В декабре состояние Сергея ухудшилось. Сломанная нога, на которой установлен аппарат Илизарова, не давала покоя, стала опухать. И мужчина решил поехать в госпиталь на Краснознамённой, однако там мужчину даже не пустили на территорию.

Последнее обследование показало, что переломы срастаются неправильно. Возможно, причина в том, что мужчина на костылях вынужден колесить по стране.

— Мне сказали, что нужно направление, но эту бумагу мне никто не выдал, — говорит Сергей Матвийчук. — Я позвонил в Смоленск, а там мне сказали, что все бумаги должны дать в военной части либо в военкомате. Что делать, я поехал в военкомат, а мне говорят: «Сделаем запрос вашему командованию, ждите ответа». Но сколько ждать — неизвестно. Я решил обратиться в обычную поликлинику, чтобы мне сделали снимок, и выяснил, что кость неправильно срастается. Нужна помощь травматолога. Я снова в военкомат, но мне опять от ворот поворот.

Сергей говорит, что 26 декабря поехал в Новочеркасск, стал просить нужные документы, рапорт на очередной отпуск по состоянию здоровья, а также оригинал контракта, направление на лечение в госпиталь и справку на выплату страховки за полученное в бою ранение. Мужчине дали отпуск ещё на два месяца, а в остальном — отказ.

— Мне сказали, езжай, мол, в Воронеж и всё получай в военкомате, у нас тут не положено такое выдавать, — говорит Сергей. — Я приехал обратно домой. Пошёл снова в военкомат, но там было сказано всё то же: «Ожидай, запрос отправлен». Но сколько ждать? Пока инвалидом не стану? Получил увечье, защищая Родину, а ко мне относятся как к отбросу. Вот что обидно.

Ответ будет, но не скоро

Воронежец говорит, от одной инстанции в другую он катался месяц. Напомним, с костылями и аппаратом Илизарова на ноге. От отчаяния он обратился за помощью в редакцию «МОЁ!». Ну а мы от редакции обратились с запросом в правительство области с просьбой помочь раненому добровольцу. Нам ответили, что вопрос не в их компетенции, и просили обратиться в Минобороны. Но и там не очень охотно наше обращение приняли. В неофициальной беседе нам было сказано, что, скорее всего, мужчина выдумал всю эту историю, так как действующему военнослужащему не могут отказать в лечении в госпитале, и сделано предположение, что он, возможно, дезертир. И вообще, если бы его выписали из госпиталя с аппаратом Илизарова, то обязательно бы выдали на руки направление на дальнейшее лечение.

По сути, то, что нам сказали военнослужащие, верно. Есть определённые правила, и действительно, чтобы получить медпомощь в военном госпитале, надо предъявить документы или справки, что ты действующий военнослужащий. Но напомним, у Сергея на руках не было контракта, жетон утерян, а в военном билете нет никаких отметок.

Мы говорили с Сергеем 2 февраля, спустя два дня мужчина решил снова отправиться в свою часть в попытке добиться хоть каких-то документов. Увы, всё было напрасно. В части сказали — не положено. Делайте запрос через военкомат, тогда всё отправим. В итоге Сергей был вынужден закрыть контракт, с той травмой, которая у него имеется, невозможно возвращаться на службу.

— Ни выплат, ни страховки, ни лечения, буду в суд подавать, — говорит нам Сергей.

«Что за зверь этот БАРС?»

Когда мы стали выяснять, есть ли шансы у воронежца добиться помощи, наткнулись на разъяснения о том, что такое добровольческий отряд БАРС, в одной из групп военных адвокатов. Там юристы говорят, что когда человек решается заключить контракт с БАРС, то нужно понимать, что договор не имеет прямого отношения к Минобороны России.

— Многие думают, что добровольцы — это военнослужащие МО РФ, которые на краткосрочном контракте, как это предусмотрено ФЗ «О воинской обязанности и военной службе», но оказывается — нет, — поясняют эксперты ВВК. — Договор заключается на самом деле компанией, аффилированной с проектом «БАРС». В случае ранения человека могут лечить военные госпитали, но выплаты как военнослужащим после комиссации в результате полученного увечья, пособия и оклады, страховки и медицинское обслуживание, а также многие другие льготы — вопрос открытый, точнее, совсем не ясный. Кроме того, в случае ранения или смерти семья добровольца может получить не «президентскую выплату» (как по-простому называют её военные), а выплату в размере президентской. Размытая формулировка, позволяющая недоплатить обещанное.

Но отметим, что Сергей получил 3 миллиона рублей за ранение в конце декабря как материальную помощь от Фонда содействия ОПК.

Кстати, ещё один момент. В интернете можно найти образцы договора БАРС, в котором прописано, что за непосредственное участие в СВО добровольцы получат от 205 тысяч рублей. А что касается зарплаты, то она зависит от воинского звания. Видимо, сумма 205 тысяч рублей, которая была перечислена Сергею, — это была не ежемесячная зарплата, а лишь сумма денег за непосредственное участие в бою.

Юристы отмечают, что получают много обращений от добровольцев БАРС по вот таким социальным вопросам. И пытаются им помочь. Но не всегда это получается. Поэтому дают советы:

— Если подписываете такой контракт, то задавайте вопросы, получайте копию контракта, а не просто расписывайтесь в пустом бланке и вспоминайте об этом, когда прижмёт. Так вы существенно облегчите жизнь и себе, и юристу, который будет пытаться вам помочь.

На днях Сергей обратился за помощью к травматологам больницы «Электроника». Врачи сказали, что аппарат Илизарова снимать ещё рано, пока мужчине назначили лечение, но есть вероятность того, что кости придётся ломать заново, потому что срастаются они неправильно. И возможно, лечение было бы куда успешнее, если бы мужчине на костылях не пришлось мотаться из города в города в поисках помощи.