Воронежский кардиохирург: «После страшной аварии понял, что выжил не просто так»

Для того чтобы зайти в операционную, я надеваю полное обмундирование со специфическим хирургическим запахом: маску, бахилы, доходящие практически до колена, специальные брюки, рубашку с коротким рукавом, сверху — длинный халат. Волосы прячу под шапочку.

Меня предупреждают, что трогать стол с инструментами нельзя ни в коем случае, потому что он стерильный, но разрешают осторожно передвигаться по операционной, чтобы не задеть шнуры медицинского оборудования.

Тихо! Идёт операция!

Небольшой холл, в который выходят две двери операционных, пуст. Массивная дверь с окошком, открывающаяся по нажатию кнопки, находится справа. За ней я ожидаю увидеть то, что нередко показывают в фильмах: суету, быстрые действия врачей, тревожную обстановку. Но вместо этого замечаю совсем другое: работа врачей навевает скорее спокойствие, чем панику.

— Когда мы смотрим фильмы, становится смешно, потому что там все неправда: начиная от обработки рук, заканчивая основным процессом. Если у операционного стола начнётся суета, ничего хорошего не получится, — говорит сопровождающая меня хирургическая медсестра.

Я внимательно наблюдаю, как у груди пациента порхают руки докторов. Под яркой лампой, освещающей операционный стол, я замечаю дым, вслед за этим в нос бьёт запах чего-то жжёного. Мне объясняют, что сейчас пациенту током прижигают кровоточащие микрокапилляры.

Здесь каждый занимается своим делом: медсестра-анастезист пишет наркозную карту, где фиксирует давление, пульс и другие данные пациента. Неподалёку от неё находится доктор-перфузиолог, следящий за аппаратом, временно заменяющим работу сердца человека. Бобины аппарата искусственного кровообращения медленно и непрерывно крутятся, перегоняя кровь. В общей сложности, проведение операции обеспечивают более 15 высококвалифицированных профессионалов.

Ведущим хирургом сегодня является Андрей Андреевич Булынин. На его лице очки — медицинские бинокуляры, между стёклами которых находится небольшое приспособление. Это специальная камера, с помощью которой ведётся запись операции. Очки многократно увеличивают изображение, чтобы доктор смог увидеть самые мельчайшие детали. Они подбираются индивидуально, делаются на заказ в Италии и весят всего 28 граммов. Операция заканчивается успешно — мужчина, больше полувека страдающий от порока сердца, скоро сможет жить полноценной жизнью.

Инфаркт за операционным столом

Андрей Андреевич Булынин — кардиохирург в третьем поколении, врач — в пятом. Воронеж по праву может гордиться этой потрясающей врачебной династией, десятки лет спасающей жизни тысяч горожан.

Дедушка Андрея Андреевича, профессор Виктор Иванович Булынин, в 1975 году по конкурсу был избран заведующим кафедрой госпитальной хирургии Воронежского государственного медицинского института, с того времени начала формироваться научная и практическая база различных хирургических направлений, но приоритетным всегда была хирургия сердца.

До Виктора Ивановича в Воронеже операции на сердце в условиях искусственного кровообращения не выполнялись вовсе. С освоением операций на «сухом» сердце в условиях искусственного кровообращения им были внедрены в практику более 50 операций и их модификаций при врождённых и приобретённых пороках и заболеваниях сердца. К 1998 году в Воронеже выполнялся практически весь спектр кардиохирургических операций, кроме трансплантации сердца. Виктор Иванович так и не успел воплотить в жизнь свою давнюю мечту, но его дети и внуки усердно трудились в данном направлении и достигли цели 17 марта 2020 года.

Жизнь профессора Виктора Булынина внезапно прервалась на рабочем месте… Гениальный хирург, спасший сотни человеческих жизней, умер от инфаркта в 65 лет.

Дело продолжили его сыновья — Андрей Викторович, который сейчас является заведующим отделением кардиохирургии № 1, и профессор, доктор медицинских наук Виктор Викторович. А затем и его внуки, одним из которых является Андрей Андреевич.

Он говорит, что не сомневался при выборе профессии. Быть достойным последователем великих предков — задача со звёздочкой, в которой нужно оправдать надежды, быть профессионалом высшего класса, соответствовать авторитету династии. Как ни странно, родственники скорее отговаривали от медицинской деятельности — сказывалось тяжёлое положение работников здравоохранения на рубеже девяностых и нулевых. К тому же по результатам олимпиады учащихся была возможность вне конкурса поступить на престижный факультет компьютерных наук ВГУ. На фоне разумной критики будущий студент просто взял и порвал все документы, гарантирующие ему льготное поступление в ВГУ, и тем самым сжёг мосты. В тот момент родители поняли, что выбор сына связать свою жизнь с медициной неизбежен.

— Принимая решение стать врачом, любой человек должен ясно видеть цель своего поступка, в противном случае это может закончиться профессиональным выгоранием и отсутствием развития. Основные мотиваторы в отрасли — идея и сострадание. Самыми лучшими врачами в нашем коллективе являются те, которые работают по причине внутреннего призвания, а не фамилии. Я вырос в условиях, которым сложно позавидовать, всегда ощущая повышенные требования к моей работе со стороны отца и учителей. Теперь я предъявляю их к молодым врачам, которых учу.

В первую очередь Андрей Андреевич учит будущих докторов внимательно относиться к каждому пациенту.

«Число приобретённых пороков сердца растёт»

— Ничего сверхъестественного для мониторинга здоровья сердца делать не нужно, — говорит Андрей Андреевич. — Наша система здравоохранения выстроена таким образом, что все дети многократно получают обязательное обследование сердца в виде УЗИ и ЭКГ (электрокардиографии) в возрасте одного месяца, в один год и перед поступлением в школу для того, чтобы определить группу здоровья. Благодаря данному подходу взрослых с врождёнными пороками сердца, требующими коррекции в детстве, практически не встречается — все они были прооперированы вовремя. Однако число приобретённых пороков сердца неуклонно растёт за счёт общего старения населения, вредных факторов внешней среды и нездорового образа жизни. Взрослым пациентам без жалоб достаточно ежегодно проходить профессиональный осмотр и плановую диспансеризацию, данных мероприятий будет достаточно для своевременного выявления заболеваний сердца в подавляющем большинстве случаев. Гражданам, не участвующим в этих программах, целесообразно ежегодно проходить флюорографию, выполнять электрокардиографию, а при появлении жалоб — одышки, болей за грудиной и перебоев в работе сердца — немедленно обратиться к врачу.

После 40 лет стоит начать следить за уровнем холестерина крови. Но в случае наличия наследственных заболеваний, например гиперхолестеринемии, на этот вопрос стоит обратить внимание раньше, с 20 — 25 лет. Появление человека — довольно длительный процесс, который обычно занимает 9 месяцев. Однако старение организма растянуто во времени, так же как и подготовка к смерти от естественных причин. Длительность данных периодов регламентировано множеством факторов, в том числе генетических. Уровень холестерина отражает степень готовности организма начать стареть, потому как многие люди умирают от тех или иных осложнений атеросклероза: тромбозов, инфарктов, инсультов. Продукты, богатые холестерином, расщепляются в желудке до структурных элементов, последние попадают в кровоток в виде отдельных кирпичиков. А дальше каждый организм принимает решение, что из них сделать: половые гормоны, мышцы или же атеросклеротическую бляшку, которая в итоге может стать причиной смертельного исхода. По вышеуказанной причине уровень «плохого» холестерина крови у детей, получающих пищу, богатую холестерином, будет меньше, чем у пожилого вегетарианца, страдающего артериальной гипертензией. Уровень холестерина позволяет косвенно определить, с какой скоростью организм движется к самоуничтожению, активизировались ли гены старения и умирания, и это скорее не вопрос питания, а стратификации рисков.

Внезапная сердечная смерть выделена в медицине в отдельную проблему, её решение требует иных подходов. Сложности выявления пациентов заключаются в том, что фатальный исход может быть первым признаком заболевания. Очень часто люди игнорируют жалобы — предвестники серьёзных заболеваний сердца: перебои в работе сердца, ощущение неритмичного сердцебиения, сопровождающееся сильным головокружением. Эти признаки можно спутать с распространёнными паническими атаками. Вопрос лишь в том, что от панических атак не умирают. На практике человек должен быть направлен к психотерапевту, когда исключено угрожающее жизни заболевание сердца, но никак не наоборот. Все родственники пациента, перенёсшего внезапную сердечную смерть, должны обратиться к кардиологу и пройти специализированное обследование.

Кардиохирург должен быть готов к «сюрпризам»

Будни кардиохирурга могут нести в себе множество «сюрпризов». Например, пару лет назад доктор, не успев доехать до областной больницы, получил распоряжение ехать в другую больницу на другом конце города. Молодая семья, только-только сыгравшая свадьбу, попала в страшное ДТП. Муж умер на месте, а жена с разрывом сердца поступила в реанимацию. Чудом её удалось спасти. Как только операция закончилась и Андрей Андреевич планировал вернуться на рабочее место, снова поступил звонок: на этот раз с ножевым ранением его ждали в другом приёмном отделении. Проблема была в том, что на две срочные операции врач никак не рассчитывал, а ситуация требовала незамедлительного решения. Тогда он встал к операционному столу, не имея всего нужного инструментария, и провёл операцию, буквально держа сердце в руках — нож прошёл сквозь обе его стенки. Но и здесь все закончилось хорошо, мужчина, чья жизнь висела на волоске, был спасён.

Даже у профессионалов случаются периоды сомнений в самом себе. Не обошли они стороной и Андрея Андреевича. Правда, в тот момент за них его слишком жестоко наказала жизнь: практически в самом начале пути, когда его вдруг начала одолевать неуверенность, он попал в страшное ДТП: в бок автомобиля, где он сидел, врезался многотонный грузовик.

— Все, кто видел мою машину после аварии, удивлялись, как я вообще смог остаться в живых? — рассказывает кардиохирург. — Но я не только выжил, но и самостоятельно смог дойти до больницы — благо до неё было рукой подать. Тогда я понял, что Бог не просто так дал мне шанс спастись и надо продолжать работать.

От эмоционального выгорания доктора спасают ежедневные результаты пациентов. Вся его работа имеет одну цель — подарить человеку полноценную жизнь. Он признается:

— Когда к тебе на операционный стол попадает тяжелейший пациент, а через неделю ты встречаешь его улыбающегося в очереди в буфете, это придаёт сил работать дальше.

Свободного времени у доктора не так много: на рабочее место его могут вызывать в любой момент. Один день в неделю получается провести дома, в остальные дни приезжает поздно, практически ночью, когда дети уже спят. Девочки понимают, что папа занят важным делом, поэтому ничуть не обижаются из-за его редких выходных. Несколько раз в год он позволяет себе дерзость выключить телефон и с семьёй отправиться в горы.

— В горах встречаются только добрые люди, эгоисты туда не дойдут! — полушутя говорит он.

Там с дочками они проходят огромные расстояния, наблюдая, как тяжёлое горячее солнце закатывается за горизонт, туман обволакивает вершины, а в траве дрожат капельки росы. А потом он возвращается в стены родной больницы, где его ждут пациенты. По-другому никак нельзя.