Почему дорога на кладбище в воронежском микрорайоне превратилась в опасное приключение

Жительница микрорайона Подгорное Нелли Морозова встречается со своим сыном каждые два дня — бОльшую разлуку сердце не выдерживает. Роман, погибший летом 2022 года на СВО, похоронен на подгоренском кладбище. Но добираться до родной могилы Нелли и её родственникам непросто. Чтобы преодолеть путь длиной почти полтора километра от конечной остановки городской маршрутки № 46 до погоста, ей, как, впрочем, всем, чьи близкие там похоронены, приходится ехать по зыбучим пескам. А в слякоть бросать машины на полпути и топать до кладбища пешком. В причинах проблемы разбирался корреспондент «МОЁ!».

Земля и воля

Земли вокруг любого мегаполиса всегда на вес золота, большинство из них рано или поздно оказываются в частных руках. И тут у простых смертных начинаются проблемы. Как, например, та, что связана с кладбищем микрорайона Подгорное Коминтерновского района.

Напасть эта, словно в насмешку, начинается от улицы Княжеской — последней относящейся к территории Воронежа. За этой улицей — земля Яменского сельского поселения Рамонского района. Но наверное, не будет преувеличением сказать, что жители Княжеской, переулка Свободы и других прилегающих, фигурально выражаясь, поставлены в унизительное положение холопов.

Единственная дорога, ведущая на кладбище, имеет протяжённость примерно 1 300 — 1 400 метров. Половина пути — довольно глубокий песок, другая — он же с глиной и обилием непроезжих весной и осенью ям. Примерно до половины этой дороги здесь постоянно ездят большегрузы, привозящие и высыпающие грунт на будущих стройплощадках коттеджных посёлков, разбросанных по всей округе. Места тут лакомые, рядом протекает Дон, кое-где ещё остались несрубленными сосновые рощицы, так что строительство здесь не закончится, похоже, никогда.

— Мы с мужем бываем на могиле нашего сына Романа каждые два дня, — рассказывает корреспонденту «МОЁ!» Нелли Морозова. — Сами видите: сначала дорога идёт по песку, слева — коттеджные посёлки, справа — частный сектор. Двадцатитонные самосвалы, которые возят землю, чтобы засыпать овраг на огороженной территории для строительства будущих коттеджных посёлков, с нами не разъезжаются. Дорога узкая, приходится вжиматься буквально в заборы. До ворот на эту территорию от конечной остановки маршрутки примерно 600 метров, а оставшиеся 600 метров до кладбища самосвалы не ездят, только легковушки. Почему бы не просыпать хотя бы этот участок — там низина и глинистая почва, в дождь не проехать. Вот мы бросаем машины и полкилометра топаем до кладбища, а у меня серьёзные проблемы с ногами. Туда даже на полноприводном внедорожнике проехать невозможно — муж уже оставил там полбампера и колесо.

Дорога жизни

Пенсионер Михаил Дёгтев в какой-то мере летописец происходящих здесь событий:

— Ещё примерно в 2005 году здешний сосновый лесной массив с 50-летними соснами площадью примерно в 320 гектаров был передан в частную собственность. Его начали вырубать и стоить коттеджные посёлки, потом эта земля постоянно переходила из рук в руки и дробилась на мелкие участки под застройку. Раньше напрямую от остановки по старой дороге до кладбища было 400 метров, теперь — чуть меньше полутора километров. Причём песчаная дорога, напрочь убитая большегрузами, — тоже частная собственность. Перекроют её хозяева — что нам делать, как на кладбище ехать? А у нас у каждого там кто-то похоронен. Можно пилить в окружную через Новоподклетное, но это полями почти пять вёрст.

В разговор вступает ещё одна местная жительница Вера Солунина:

— В непогоду на кладбище вообще не проедешь. Часто бывало так, что катафалки тормозили на полдороге и гроб несли до могилы на руках 400 — 500 метров, а по большим праздникам типа Пасхи тут столько машин собирается! До конечной маршрутки пробка стоит, и люди вынуждены идти пешком по этому ужасу. А ведь тут кого-то хоронят каждый день.

Вместе с Нелли Морозовой, Михаилом Дёгтевым и уличкомом Марией Липецких мы попробовали преодолеть этот для многих последний путь. Благо навстречу не попались большегрузы, иначе легковушкам действительно пришлось бы буквально вжиматься в забор.

— Первая дорога на это кладбище, основанное в 1986 году, шла прямо по территории коттеджного посёлка. Потом её убрали, поставили забор. Делали и другую дорогу, которую потом тоже перекрыли, начали строить коттеджные посёлки «Панорама», «Северная Гардарика». Потом сделали вот эту, существующую ныне. Как нам сказали чиновники в 2019 году — «дорогу, по которой можно легко проехать до кладбища». Первое время она была более-менее твёрдой, но её быстро раздолбали самосвалы. Правда, иногда после наших звонков в администрацию Яменского сельского поселения сюда присылали грейдер, который хоть немного отбрасывал песок, но через неделю она опять приходила в негодность, — заметила Мария Липецких.

Забористая история

Мария и Михаил показали корреспонденту «МОЁ!» место, где прежняя — близкая и удобная — дорога выходила на кладбище. Но только теперь то самое место прикрыто забором коттеджного посёлка.

— Вот, когда ставили как раз этот забор, ковш экскаватора раскурочил могилу, даже зацепил гроб, — показала Мария. — Неужели нельзя было поставить забор на пару метров дальше от первых могил?

Этот вопрос Марии точно был из разряда риторических. Как и тот, который корреспондент «МОЁ!» адресовал в правительство Воронежской области: меня интересовало, есть ли какой-то выход из этой ситуации. В правительстве посоветовали обратиться к главе Яменского сельского поселения Рамонского района Станиславу Стародубцеву.

Тут надо отметить одну российскую закономерность: если журналиста по серьёзному вопросу отправляют за информацией на низшую ступень чиновничьей вертикали — значит, проблема или трудноразрешимая, или дело вообще мёртвое. Чиновники рангом повыше, чем главы поселений, любят позировать на фоне успешно решённой проблемы, ассоциировать себя с неудачей не хочет никто...

А вот и ответ упомянутого главы Яменского сельского поселения Рамонского района Станислава Стародубцева:

— Эта дорога находится в частной собственности. Мы постоянно находимся на связи с собственником по поводу её содержания в нормальном состоянии, он периодически ровняет её грейдером. Но так как там ведётся строительство, класть какую-то дорогу нецелесообразно — она сразу же будет разбита. Даже если бы это была не частная земля, а районная, то асфальтировать её сейчас было бы бессмысленно. Нами уже проработан вопрос по строительству там альтернативной дороги, которая пойдёт через Новоподклетное с выходом на улицу Антонова-Овсеенко. Добро уже получено, и в 2024 году будет готовиться проектно-сметная документация, потом пройдут торги и определится подрядчик этих работ. Если всё будет нормально складываться, в 2025 году может начаться её строительство. Администрация поселения провела переговоры с собственниками земельных участков, через которые дорога может пройти, они готовы отчуждать часть своей земли и передавать её в район для того, чтобы там можно было проложить эту дорогу, — с нашей стороны подготовительная работа проведена на 100%.

Ответ вызвал  улыбки моих собеседников, которые заметили, что эта дорога вряд ли будет иметь какое-то отношение к пути на кладбище и жизнь людям она едва ли облегчит.

Корреспондент «МОЁ!» направил запрос по поводу вариантов решения проблемы владельцу этой земли, но ответа, как и ожидалось, не получил.