«Рамки пищали на всё подряд!». Металлодетектор в скандальной 62-й школе, вероятно, неправильно настроили

Спектакль с раздеванием на ЕГЭ в 62-й школе отгремел, продолжение развивается за кулисами — в кабинетах прокуроров, следователей и чиновников Минобра. Впрочем, верхушка чиновничества в лице областного министра образования Натальи Салогубовой уже чётко дала понять, что следует всем делать: молчать. Во время прямого эфира через три дня после скандала — 31 мая — Наталья Валерьевна призвала не критиковать ЕГЭ во время его проведения и сказала проникновенную речь:

«Ставлю жирную точку и надеюсь, что меня система и те, кто находится вне системы Воронежской области, услышат с пониманием, наверное, даже не перефразируют и не выцепят из контекста, а отнесутся по-человечески, что отличает в принципе широкую душу русского человека и общественности».

Выступлений директора 62-й школы Виктории Шабановой за эти дни не было. Областной минобр и управление образования Воронежа под руководством Ольги Бакуменко предъявили общественности пятиминутный отрезок записи с камеры наблюдения перед металлодетектором (с поднимающей кофточку ученицей). 

И две видеоисповеди: руководителя пункта проведения экзамена Марины Киреевой (в школе она завуч по воспитательной работе) и учителя ОБЖ и физкультуры Дмитрия Скляра, который стоял «на рамках» и которого сначала приняли за охранника, и чей жест в районе груди некоторые расценили как команду девице раздеваться. Суть: все всё делали по инструкции Рособрнадзора. Марина Киреева подчеркнула:

«Рамка отрегулирована таким образом по чувствительности и по зонам, что следящий за работой металлодетектора специалист видит, в каких фрагментах находится металлический предмет, а на такие вещи, как пуговицы, небольшие украшения и так далее, они не реагируют».

Только даже на пятиминутном ролике с камеры видно: некоторых детей разворачивали, те снимали цепочку с шеи, вынимали ремень из штанов — после чего проходили. То есть рамка, похоже, реагировала на мелочь. Это одно.

Второе, третье и прочее — я почитала те инструкции Рособрнадзора. Поговорила с производителями металлодетекторов и ЧОПовцами, которые по госконтракту дежурят в 62-й школе в нынешнем году. И полагаю, следователям с прокурорами будет над чем поработать кроме загадки, заставляли ли школьниц снимать трусы. А пока — три наивных вопроса, которые наверняка у многих тоже возникли.

Может ли рамка реагировать на косточки от лифчика?

Если в них есть металл — да. Она может реагировать даже на бритвенное лезвие и канцелярскую скрепку. А может не реагировать, а пищать только на автомат Калашникова, например.

Принцип работы рамочного металлоискателя — школьный курс физики. В его стенки встроены катушки индуктивности — одна или несколько. На катушки подаётся напряжение, в результате создается электромагнитное поле. Когда в поле попадает металлический предмет, оно искажается — рамка это фиксирует и светом и звуком сообщает о потенциальной опасности. В простых металлодетекторах одна катушка — их называют однозонными. Их возможности не такие широкие: они не угадывают точное место, где может скрываться источник опасности. В продвинутых приборах может быть несколько десятков катушек и соответственное количество зон. Такие способны сканировать проходящего сквозь рамки с макушки до пят и показывать: ага, вероятная запрещёнка под левой пяткой, или вон там — где грудь.

Из комментария завуча Марины Киреевой ясно, что в 62-й школе Воронежа стоит металлоискатель многозонный. Сколько в нём катушек — неизвестно. Но к «точности настроек», о которых она говорит, вопросы, в том числе у экспертов. Я дозвонилась до Дениса Терентьева, заместителя генерального директора по коммерческим вопросам крупной московской фирмы-производителя арочных металлодетекторов.

— У этих приборов есть такое свойство, как чувствительность, — объясняет он. — Чувствительность имеет несколько уровней. В самых дорогих усовершенствованных моделях их может быть до 999! В среднем же это порядка 500 уровней общей чувствительности и до 200 — отдельно для каждой зоны, если зон несколько. При этом зоны работают автономно и для каждой можно задать свою чувствительность — в зависимости от целей и задач. Более того. Рамки можно настроить так, что они будут реагировать на конкретные запрещённые предметы и даже конкретного размера и веса — мобильные телефоны, определённые виды ножей и огнестрельного оружия и так далее. При этом на бытовые мелочи — пуговицы, ключи, украшения, пряжки от ремней — рамка в таком случае молчит. В некоторых моделях можно задать даже нужную форму предмета. В аэропортах, например, рамки всегда настроены на сверхчувствительность — могут уловить тончайшее лезвие — но там нужны особые меры безопасности. А самое главное — там есть чёткий регламент дальнейших действий в случае обнаружения запрещённых предметов. В общественных учреждениях и административных зданиях — в тех же школах — едва ли такое не то что нужно, а уместно. Если рамка будет звенеть на каждую мелочь, это только создаст лишние заторы. В той же школе в первую очередь что важно — пресечь попытки пронести оружие: задаётся соответствующий уровень чувствительности, на пуговицы, часы, ключи рамка не реагирует. При грамотно выстроенной работе средняя пропускная способность металлодетектора — 60 человек в минуту. По одному в секунду — да-да. Если при сигнале человек уверяет, якобы «у него ничего нет», его уже точечно проверяют ручным металлоискателем — конкретно те зоны, на которые указала сигналом рамка.

А ещё Денис Терентьев объяснил вот что. О мобильнике, которые в первую очередь ищут в школах перед ЕГЭ, рамка просигналит даже при минимальной чувствительности. Хотя вес у телефонов невелик:

— Тут ключевой фактор не масса — металла в сотовых телефонах мало. А электромагнитное излучение, которое от них исходит даже в выключенном состоянии, — именно на него в 99% мгновенно отреагирует детектор. Если в школе он действительно «звенел» на косточки в нижнем белье — значит, его так настроили: на повышенную чувствительность. Надо ли? Не уверен. Тем более, гораздо проще установить в общеобразовательном учреждении «глушилку» сигнала сотовой связи.

…В 62-й школе Воронежа «глушилка» есть: репортёры федеральных «Известий» обнаружили её в туалете. Вместе с видеокамерой, кстати.

Кто настраивал рамки?

Как объяснил Денис Терентьев, по правилам это делает производитель или сертифицированный дилер, специалисты которого прошли соответствующий инструктаж. При поставке и монтаже настраивают под конкретные потребности, обучают покупателя, как с металлодетектором работать. Оставляют подробную «заводскую» инструкцию и контакты для связи.

— Самостоятельно монтировать прибор не рекомендуется, — говорит Терентьев. — Кроме правил настройки, там много нюансов, которые могут повлиять на корректную работу. Например, нельзя ставить его рядом с радиоприборами, электрооборудованием, металлическими поверхностями — перилами, решётками, дверями лифтов, турникетами и так далее. Нужно строго соблюдать дистанцию, указанную производителем и понимать, как производить отстройку от внешних помех. Ну и для того, чтобы металлодетектор был не просто мебельным украшением, а полноценным инструментом в рамках обеспечения защиты объекта, сотрудники охраны должны понимать принципы работы и настройки, а также обязательно уметь производить проверку работоспособности и, при необходимости, корректировку настроек металлодетектора.

Открываю «инструкцию Рособрнадзора», на которую кивала завуч 62-й школы Марина Киреева — она же, напомню, руководитель пункта приёма экзамена (ППЭ). Сочинение на 178 страницах (!) называется «Методические рекомендации по подготовке и проведению единого государственного экзамена в пунктах проведения экзаменов в 2024 году». По факту «рекомендации» строго обязательны к исполнению. В них — поминутные, пошаговые схемы действий каждого, кто участвует в организации ЕГЭ: от самого руководителя ППЭ до охранника.

Вот и она — «инструкция для работников по обеспечению охраны». И чётко — к их трудовым функциям относятся в том числе: «проверка технической готовности и использование технических средств обнаружения запрещённых к проносу предметов; участие в обеспечении пропускного режима».

— Сроду мы этих рамок не касались — ни перед ЕГЭ, ни во время обычных занятий, и без понятия, как их настраивать! — заявили с ходу в ЧОП «Тандем», чьи охранники дежурят в 62-й школе по госконтракту. — Они и раньше звенели на всё подряд, на всякую мелочь. Руководству даже из школы с вопросом звонили — мол, не знаете, как их настроить? А мы-то при чём? Мы их не устанавливали. Инструкции, как понимаем, в самой школе нет, и как обращаться с прибором там не понимают. Насколько мы знаем, его — как и в некоторые другие школы Воронежа — поставили года четыре назад или около того. Перед очередными выборами: в школах были избирательные участки. Наши охранники работают и в некоторых других из них — там та же история с металлодетекторами: пищат на всё подряд. Выборы же — надо было бдить. Происхождение приборов нам неизвестно, кто финансировал, кто монтировал и настраивал, тоже. Конечно, в обычные дни не станешь всех подряд останавливать — так уроки не начнутся. Охранник на посту наблюдает. Если уж прям что-то подозрительное… Ну остановит…

В общем, вы понимаете. Информации о происхождении этих рамок я не нашла и в системе «Госзакупки».

Кстати. Представитель фирмы-производителя металлодетекторов Денис Терентьев, как и тысячи зрителей страны, видео-зарисовки из 62 школы Воронежа посмотрел в Интернете. И впечатлён:

— Судя по кадрам инцидента, скорее можно говорить о том, что рамка вообще была не настроена. Это достаточно простая китайская модель, а значит такая «чувствительность» могла быть обусловлена любыми внешними помехами: например, металлические двери и турникеты, расположенные рядом.

***

А гиперчувствительность отдельных начальников перед указаниями других начальников — тревожный симптом. Лихорадочный металлоискатель на входе в школу — не только толчея. Это может притуплять бдительность. В той же школе № 62 Воронежа, между прочим, порядка 700 учеников. 28 мая на экзамен пришли дети из вечерней школы № 11 — 143.

Почему на рамках стоял физрук

В тот день, говорят в ЧОП «Тандем», в школе № 62 рабочую смену нёс только один их охранник: всё время находился на посту, в действе возле рамок не участвовал. Хотя в инструкции Рособрнадзора есть отсыл к профстандарту «Работник по обеспечению охраны образовательных организаций». В этом стандарте — пункт о мероприятиях по безопасному проведению итоговых экзаменов. И кроме проверки техсредств и прочего там речь об усилении охраны, причём все работы должны согласовываться с руководством ЧОП. Напомню, завуч Марина Киреева говорила, что не прошедших рамки детей ручным металлоискателем проверял как раз охранник. А в ЧОПе отвечают, что этому удивились:

— Там действительно был ещё один наш сотрудник — женщина, проверяла ручным прибором. Но не как охранник, а как этот… какой-то «организатор вне аудитории», назначенный самой школой. Мы узнали об этом, уже когда грянул скандал. О скандале узнали из новостей. Стали выяснять. Оказалось, без ведома нашего руководства школа привлекла в качестве такого «организатора» нашего сотрудника своим приказом. Даже «обучила». И тот сотрудник, отработав смену в другом учреждении, 28 мая пошёл не домой, а в 62-ю школу на ЕГЭ… Не в статусе охранника! Этот сотрудник вообще в той школе на постоянной основе не дежурит. А ручной металлодетектор — тоже не наш, это всё к учебному заведению.

И ответ на вопрос три вытекает из предыдущего. Учителя ОБЖ и физкультуры, как и «охранника якобы не охранника», школа назначила «организатором вне аудитории». В их обязанности по инструкции Рособрнадзора входит в том числе проверка на запрещённые предметы стационарным и/или ручным металлоискателем — самостоятельно или с помощью охраны. И в этой части, к слову, учение от чиновников интересно написано. Сначала «участников экзамена» (для чиновников, видимо, нет «детей» и «учеников») предупреждают, что запрещённые предметы надо выложить. Потом отправляют через рамку (освободить от контроля могут только по медпоказаниям при предъявлении справки). Трогать «участника», если на него среагировал детектор, нельзя: пункт «не прикасаясь» идёт с пометкой «Важно!» Следует ему предложить (выделено жирным) показать то, из-за чего звенит. Если это окажется «запрещёнкой» — снова «предложить» жирным шрифтом его сдать. Если «участник» откажется — второй раз объяснить, что по правилам такое на ЕГЭ брать нельзя, и поэтому его не могут допустить до экзамена. И всё. Приходят руководитель пункта проведения и член государственной экзаменационной комиссии (ГЭК), составляют акт о недопуске в двух экземплярах, один из них отдают «участнику», второй уходит председателю ГЭК. И только тот решает, разрешить ли «участнику» сдать экзамен по этому предмету в резервный день. Вариант, что вон там в районе груди действительно нет ничего, кроме одежды, не предусмотрен?

***

Ответы на все эти вопросы, надеюсь, следователи отыщут и оценят их по заслугам.

— Давайте честно, — говорю ЧОПовцам, — что ваш сотрудник, который «не сотрудник», потом рассказывал: много «запрещёнки» нашли, раздевали?

— Было, что в носке обнаружили телефон, например. Насчёт той девочки с бюстгальтером — не в курсе. Но по словам нашего сотрудника, физрук ей жестом не раздеться приказывал, а показывал, что, мол, у вас «звенит» здесь, на уровне груди. А та подняла кофточку… Что происходило на улице, она не знает, потому что всё время стояла у рамок. Но — опять же — звенело в прямом смысле на всякую мелочь. Некоторые дети на удачу подкладывали монетку под пятку — и на них рамка реагировала! Дети разувались — а там ничего такого: просто монетка…

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Редакция «МОЁ!» направит запрос в администрацию Воронежа по металлодетектору, который стоит в школе № 62, и по остальным тоже — по всем школам города. А я согласна с нашим министром образования Натальей Салогубовой в одном: давайте дождёмся результатов работы следователей и прокуроров. Надеюсь, эти результаты найдут продолжение в том числе в переоценке ценностей. Знаете, почему всех — вплоть до федеральных чиновников, депутатов и разнокалиберных деятелей — ужалила история с лифчиком воронежской выпускницы? Потому что она — кривое зеркало нынешней системы школьного образования в масштабах страны. Её заложники — каждый участник процесса: от первоклашек до министров. Её цель — в трёх словах: «Натаскать на ЕГЭ». Её результат — мышление «по инструкции» и нивелирование личности. Которой разрешено думать только по инструкции запрещено даже верить в приметы.