В мэрии не стали объяснять происхождение металлодетекторов в школах Воронежа

Редакция «МОЁ!» получила от мэрии ответы на свой запрос по металлоискателям в школах Воронежа. Его мы направляли, напомню, после ЧП в школе № 62, где 29 мая перед ЕГЭ по русскому языку одна из девочек задрала кофту, показав бюстгальтер.

Девочка, как и многие другие дети, не прошла с первого раза через рамку: та отчаянно верещала. Лифчик отважной ученицы сначала увидел физрук Дмитрий Скляр, стоявший у металлоискателя в качестве контролёра. А вскоре и вся страна: кто-то слил запись со школьной камеры в интернет, родители нажаловались журналистам, живописав страсти с пропускным режимом, якобы учинённые в школе. По их версии, детям устроили едва ли не смотровой кабинет, заставляя раздеваться до трусов — чтобы подтвердить, что ничего запрещённого у них нет, поскольку металлодетектор сигналил на любую мелочь. По версии учителей и воронежских чиновников от образования, показательный стриптиз — исключительно личная инициатива одной девицы, а контроль в школе проходил строго по инструкции Рособрнадзора. Прокуратура и СКР начали проверки, о результатах пока не сообщали.

У меня после прочтения тех инструкций, общения с ЧОПовцами и одним из крупных производителей рамок, возникли вопросы. В ЧОПе, например, рассказали, якобы рамки и раньше реагировали на любую ерунду, из-за чего по факту невозможно организовать адекватный пропускной режим. Мол, не станешь же каждое утро тормозить каждого ученика или учителя — так и уроки не начнутся. Кроме того, по информации охраны, само происхождение рамок якобы туманно: кто и за какие средства их поставлял, монтировал, настраивал, кто за них отвечал. А в московской фирме-производителе, которая поставляет арочные металлодетекторы в том числе в аэропорты и метро, усомнились, что рамки вообще были настроены — такое мнение у экспертов сложилось после просмотра видео в сети. Сказали, конструкция смахивает на шедевр китайской промышленности. И подтвердили: в школах арочные металлодетекторы и не надо настраивать на сверхчувствительность, чтобы те пищали на каждую иголку, как в тех же аэропортах — этим можно только навредить. Поэтому история в 62 школе — не о лифчиках, она о безопасности. Подробнее — здесь.

«Документы ограниченного пользования»

Вопросник «МОЁ!» в мэрию Воронежа был подробный — и конкретно по СОШ № 62, и по всем школам в целом. Начиная от самих закупок металлодетекторов со ссылками на аукционы — до параметров настройки и ответственных лиц. Ответом стало это:

«В соответствии с Постановлением Правительства РФ от 2 августа 2019 г. N 1006 «Об утверждении требований к антитеррористической защищённости объектов (территорий) Министерства просвещения Российской Федерации» во всех муниципальных общеобразовательных учреждениях Воронежа обеспечен пропускной режим с использованием стационарных металлодетекторов, имеющих сертификаты соответствия. Сведения о них входят в паспорта безопасности и антитеррористической защищённости, которые являются документами ограниченного пользования, а значит не могут быть опубличены. Рамки металлодетекторов во всех 122 школах, где обучается порядка 126 тысяч школьников, закуплены и поставлены в разные годы.

Металлодетекторы настроены на обеспечение контроля несанкционированного проноса в общеобразовательное учреждение запрещённых предметов, которые могут причинить вред окружающим. При этом рамки, как правило (выделено мной. — Авт.), не реагируют на мелкие предметы одежды (пуговицы, косточки бюстгальтера и т.д.), мелкие украшения или некоторые предметы медицинского назначения (брекеты).

Поскольку основной функцией рамок является обеспечение безопасности, они никогда не перенастраиваются на период проведения ЕГЭ и ОГЭ и остаются в тех же обеспечивающих антитеррористическую защищённость параметрах, что и в течение всего учебного года.

Убрать рамки на время экзаменов и организовать пропускной режим без их использования нельзя, поскольку требование о том, что вход в пункт проведения экзаменов должен быть обязательно оборудован металлодетекторами, закреплено Порядком проведения ГИА».

На этом конец цитаты — и ответа администрации.

Что касается настроек и потенциальных реакций школьных рамок на мелочь, здесь, полагаю, ключевая фраза «как правило». По «перенастройке» школьных металлодетекторов перед экзаменами — их и не надо перестраивать. При условии, что в течение всего года они работают как надо, без исключений «из правил». По поводу «убирать» перед ЕГЭ/ОГЭ — речь и не идёт: все понимают прекрасно, для чего нужны металлодетекторы и что это серьёзно. На Постановление № 1006, которое подпишет Дмитрий Медведев, Правительство сподвигла в том числе история с поножовщиной в школе № 127 Перми. 15 января 2018-го 10-классник Александр Буслидзе и бывший ученик, 16-летний Лев Биджаков, устроили резню на уроке труда у четвероклашек. Пострадали 12 малышей, учитель Наталья Шагулина, которая защищала детей собой, и сами нападавшие — пырнули друг другая, изображая попытку самоубийства. В школу, где учится больше тысячи детей, вооружённые преступники Буслидзе и Биджаков спокойно прошли через обычный турникет. Как водится, после этого встрепенулись защитники всего и вся, чиновники, депутаты, заговорив о необходимости усилить меры безопасности в общем образовании. Ещё через полтора года, наконец, появился подзаконный акт в попытке навести порядок.

Где должны быть металлоискатели

Постановление правительства РФ N 1006 я изучала ещё при подготовке прошлого материала. Оно регламентирует порядок защиты школ, исходя из их категории по вероятным последствиям теракта. Всего их четыре. Категории присваивает спецкомиссия в составе представителей региональных УФСБ, Федеральных войск нацгвардии или вневедомственной охраны нацгвардии, МЧС. Возглавляет комиссию руководитель «правообладателя» учебного заведения или «уполномоченное им лицо». Учредитель школ Воронежа — мэрия. Соответственно, во главе комиссии либо сам градоначальник, либо тот, кого он делегирует.

По итогам обследования составляют акт, где прописывают в том числе «антитеррористическую» категорию образовательного учреждения. Она зависит от возможного числа пострадавших при атаке в этом конкретном учреждении и общей численности населённого пункта. Воронеж — город-миллионник, школы — большие, поэтому в них в любом случае обязательно должен быть пропускной режим со стационарными или ручными металлоискателями.

Что относится к сведениям ограниченного пользования, в постановлении правительства РФ тоже прописано (цитирую): «служебная информация о состоянии антитеррористической защищённости, содержащаяся в акте обследования и категорирования, и принимаемых мерах по её усилению».

В этом акте, кроме самой категории, действительно данные за стоп-линией: например, возможные последствия теракта и потенциально опасные, уязвимые участки в школе. Одна из копий акта обследования подшивается к паспорту безопасности учреждения. Поэтому и он тоже с отметкой «Для служебного пользования». В паспорте информация в том числе о предполагаемых моделях действий террористов, площади возможной зоны разрушения и другая, ценная для потенциальных бандитов. И в то же время — открытые данные: о числе сотрудников и учеников, директоре, времени работы школы... Наши законы такие противоречивые, да.

О металлодетекторах в паспорте безопасности тоже есть. Конкретно — их марка и количество. Всё. Как и кто их закупал и монтировал/настраивал, за счёт каких финансов — грифами не опечатано. Это система «Госзакупки», открытая каждому. Как и по ЧОПам, с которыми школы заключают госконтракты на охрану, хотя они в паспорте безопасности тоже указываются.

Золотой бизнес

Одно приобретение металлоискателя для воронежской школы я нашла на городском портале малых закупок. Свежее — за май 2024-го: ручной детектор Блокпост РД300 в СОШ № 56 в Сомово, где порядка 500 учеников. Покупают вместе с другими техстредствами — многофункциональным устройством и проектором, общий ценник — 91,8 тысячи, деньги самой школы. Среди требований к металлоискателю: настройка чувствительности, определение чёрных/цветных металлов, вероятность обнаружения гранаты Ф-1 на расстоянии 19 см максимум, пистолета — до 25 см, штык-ножа от автомата — до 20 см, фрагмента полотна для ручной ножовки — до 9 см, и даже лезвия бритвы — максимум на расстоянии трёх сантиметров. Ручной металлодетектор — точечное обследование — и такая тонкая чувствительность оправдана.

Открываю глобальную систему «Госзакупки», ввожу запрос «металлодетектор школа». Начиная с 2013 года — больше 500 записей по всей стране. Сформулировать предмет закупки могли с другими ключевыми словами, поэтому их, конечно, больше. По дополнительному запросу «Воронеж» выпадает всего три: за 2021-й — для школы в селе Козловка Бобровского района (она большая, несколько сотен учеников) и для школы № 4 в Бутурлиновке, за 2022-й — для детской школы искусств № 6 в Воронеже. Судя по контрактам, в Козловку и Бутурлиновку привезли отечественные рамки ARENA 5000PR: цена 72 тысячи 450 рублей из муниципального бюджета, шесть зон, 200 уровней регулирования чувствительности для каждой зоны. Строки о необходимости арку не только разгрузить, но и смонтировать и наладить — нет. Обе поставки — от некоего ИП Ковалёва Валентина Валентиновича из Краснодара с основным зарегистрированным видом деятельности «оптовая торговля неспециализированная». По госконтрактам товарищ ИП по России чего только не продаёт — от розеток и китайских «мышек» до распределительных шкафов.

Что до воронежской школы искусств, то с ней интереснее. Туда рамки поставила некая фирма «Ритм» из Татарстана. Конструкция называлась «Феникс-06Т»: ценник 46,7 тысячи (из собственных денег и городского бюджета), описание скудное — шесть зон, счётчик потока людей, зато с измерением температуры тела. Несколько моделей металлодетекторов с общим наименованием «Феникс» производства казанской конторы «Ланти» фигурировали в громких скандалах в разных регионах России — в Чувашии дошло до уголовного дела.

К чему всё это? К тому, что металлодетекторы для школ — сами по себе открытые данные. И родители каждого из 126 тысяч воронежских детей, наверное, вправе знать, как обеспечивают безопасность его ребёнка. В тех пределах, что безопасности прямо или косвенно не угрожают: производитель, поставщик, «настройщик», модель, базовые характеристики и параметры, наконец, освоенные бюджетные деньги.

Ещё — это возможность пусть народного, общественного «снизу» — но контроля. Металлодетекторы — для школ в частности — золотой бизнес. Даже из тех примеров, что нашлись навскидку, ясно: детей тоже могут превратить в пешки на «поле чудес».

И наконец. Кто отвечает за металлодетекторы в школах? Кроме специально определённых должностных лиц, в том же постановлении правительства № 1006 в пункте 5 чётко: за антитеррористическую защищённость в целом в ответе «непосредственные руководители работников» (то есть в первую очередь директор) и «руководители правообладателя». В случае с Воронежем — мэрия и мэр.