Девушка, варившая наркотики в Воронеже: «Я продалась и получила то, что заслужила»

Продолжаем рассказывать историю Даши, отбывающей срок в Воронеже за изготовление наркотиков. Первую часть текста читайте по ссылке. 

Есть такая партия

На казённом языке это звучало: «организация нарколаборатории». На пару с экс-мужем они сняли квартиру, где решили варить мефедрон. Прекурсоры им оставляли в тайниках. Никаких лишних встреч. Люди, которые курировали «бизнес», объясняли, как всё нужно делать. Даша не очень-то и представляла, из чего ей предстояло варить зелье. Ингредиенты обозначались цифрами: номер 1 смешивался с номером 2. О том, как всё это действует, представляла тоже весьма смутно.

— Первое время мне не было страшно, воспринимала всё как приключение. А потом у меня появились предчувствия, и я уже хотела, чтобы всё это побыстрее закончилось. Дать заднюю будто не имела права, — вспоминает девушка.

Её карьера хозяйки наркокартеля закончилась на первой же партии.

— Оперативники вломились к нам где-то часов в семь вечера: выбили дверь, положили лицом в пол. Был конец октября, помню, я очень мёрзла на том полу. Долго описывали всё, что было в лаборатории. Потом повезли в отдел на допрос. Потом в изолятор. Я так устала, что сразу вырубилась. Через день был суд по избранию меры пресечения и меня отправили в СИЗО. Помню, умирала от страха, когда туда ехала. Насмотрелась фильмов. Но ничего ужасного со мной не произошло. Там сидели такие же девочки, как и я, — вспоминает Даша.

Пришла беда, открывай…

Незадолго до задержания Даши умер её отец, а чуть позже не стало дедушки. Маму история с дочерью едва не доконала. Денег у семьи, чтобы нанять адвоката, не оказалось. Её интересы в суде представлял государственный защитник, рассчитывать на то, что он сильно облегчит её участь, не приходилось.

— Следствие тянулось год. С Сергеем нас вместе возили на суды. Поначалу у меня была жуткая обида на него. Теперь понимаю: своя голова на плечах у меня тоже должна была быть, — рассуждает она.

Суд

На приговор Дарья попросила родных не приезжать.

— Не смогла бы видеть их горе. Моё собственное и так меня раздавило, — откровенничает она.

Последний день суда, по её признанию, она помнила смутно. Как в тумане услышала свой срок: 12 лет и шесть месяцев. Это было ещё хорошим исходом, ведь светило ей до 25.

— Я проснулась наутро и поняла, что жизнь разрушена. Жить не хотелось. Это я сейчас понимаю, что не так всё было и трагично, — признаётся девушка.

Но на то, чтобы смириться и научиться жить дальше, потребовалось много времени. Книги и вера оказались большой опорой.

Её бывший муж в тюрьме не задержался: подписал контракт, полгода провёл на СВО и уже больше года на свободе.

— Ему дали больше, чем мне, — 15 лет и 3 месяца... Говорят, он женился, у него ребёнок, — чуть опустив глаза, произносит Дарья.

Девушка тоже пыталась попасть на СВО. Но пока ответа на её заявление на этот счёт нет.

«Я легко переступила через все барьеры»

Девушка привыкла к аскетичному образу жизни, но, понятно, мечтает о свободе. Хотя эти мечты и доставляют боль.

— Хочу, конечно, выйти на улицу, пройтись без присмотра, зайти в магазин, поболтать. Чего-то очень простого, чего у меня здесь нет. Когда освобожусь, мечтаю поехать в Павловск. Возможно, моя помощь понадобится бабушке. Сейчас ей уже 75. Мечтаю о её лечо. У неё очень вкусные закрутки. Хочу научиться, — чуть улыбаясь, говорит девушка.

Впереди у неё долгих девять лет — время осмыслить прежнюю жизнь.

— Я легко переступила через все барьеры, не думая ни о ком, кроме себя. Жила со своим бывшим мужем из-за денег, а не по любви. Продалась и получила то, что заслужила. Мне тогда было для души даже хуже, чем сейчас. Никому не советую идти моим путём, — выдаёт она, хмуря брови.

На свободе редко заглядывают в себя, хватает внешнего. Здесь — только в себя.