Опрос «Ё!»: каждый второй воронежец сталкивался с сексуальными домогательствами
Юридическая практика в России такова, что доказать факт харассмента в суде крайне сложно
Мы уже писали о самом громком скандале последних лет между депутатами Госдумы и журналистским сообществом. Его причиной стали обвинения трех представительниц СМИ в адрес депутата Госдумы от ЛДПР, председателя комитета по международным делам 50-летнего Леонида Слуцкого. Заместитель главного редактора телеканала RTVI Екатерина Котрикадзе, корреспондент «Русской службы ВВС» Фарида Рустамова и продюсер телеканала «Дождь» Дарья Жук обвинили народного избранника в оскорбительном поведении. Например, Фарида Рустамова сообщила, что в марте прошлого года пришла в кабинет к Слуцкому за комментарием. Он начал делать ей непристойные предложения и намёки типа «Зайчутка, может, тебе бросить это BBC? Я тебя возьму куда-нибудь», «будешь моя любовница», а затем приблизился и «провел внутренней частью ладони по лобку вверх». А Екатерина Котрикадзе рассказала, что, когда она в 2011 году пришла к Слуцкому на интервью, он запер дверь, прижал её к стене и попытался поцеловать.
Думская комиссия по этике, разбиравшая этот вопрос на прошлой неделе, не усмотрела в действиях депутата ничего предосудительного. После этого около двух десятков СМИ в ответ на решение думской комиссии выступил с официальными заявлениями о бойкоте конкретно Слуцкого и даже отзыве своих журналистов из Госдумы. При этом общество разделилось на два лагеря – одни утверждают, что журналисты от нечего делать подняли шумиху вокруг «американской выдумки», другие считают, что проблема харассмента в России не менее актуальна, чем в Штатах, просто она замалчивается. Так кто же прав и что об этом думают воронежцы?
Судя по опросу, проведённому на сайте «МОЁ! Online», и отзывам наших читателей, сексуальные домогательства на работе в Воронеже далеко не редкость. 46% участников нашего опроса, то есть практически каждый второй в той или иной форме сталкивался с сексуальными домогательствами. Четверть опрошенных испытала это на себе, а другие становились свидетелями или слышали подобные истории от друзей и знакомых. Кстати, такими же были результаты опроса на эту же тему, который в 2011 году проводила в Воронеже компания HeadHunter, — каждый второй опрошенный заявил, что в той или иной форме сталкивался с сексуальными домогательствами на работе. В большинстве случаев от этого, конечно, страдают женщины — более 70% участниц опроса заявили, что знают о харассменте не понаслышке. В большинстве случаев под домогательствами подразумевали прикосновения или похабные высказывания.
Вот несколько историй, которые читатели оставили нам в комментариях:
— Когда я работала в Контактном центре Сбербанка, частенько были случаи, когда некие быдловатые клиенты доводили новеньких сотрудниц. Они знали, что все разговоры записываются, а сотрудник КЦ не имеет права сбросить звонок, если звонящий трезв и не использует ненормативную лексику. Поэтому сии хамы названивают на горячую линию как в бесплатный секс по телефону, да еще и предупреждают, что в случае сброса звонка будут жаловаться. Помню, одна девочка вскочила, щеки пылают: «Что делать?!»
— 20 лет назад я пыталась устроиться на практику в газету. Редактором там был какой-то бывший юрист лет сорока, а мне было 19… Этот редактор вдруг начал спрашивать о том, есть ли у меня молодой человек и сколько раз я целовалась… Закрыл дверь на замок, подошёл ко мне, начал лапать, потом повалил на стол. Я очень испугалась, расплакалась, и он меня отпустил. Я выходила из кабинета, меня всю трясло…
Автор истории пишет, что не рассказала об этом даже маме – и это характерный момент. Об этом же говорили «жертвы» депутата Слуцкого, объясняя, почему долго молчали — мол, всё равно ничего не докажешь, а тебя же ещё обвинят во вранье и легкомысленном поведении (как, кстати, и случилось). К сожалению, российская юридическая практика пока совершенно не приспособлена для доказывания фактов домогательств в суде. Во-первых, статьи о домогательствах нет ни в Уголовном кодексе, ни в Кодексе об административных нарушениях. Существует 133-я статья Уголовного кодекса — о понуждении к действиям cексуального характера, когда человека заставляют совершить эти действия (включая половой акт) с помощью шантажа, угроз, манипуляций его зависимым положением. Причём неважно, согласился человек совершать эти действия или нет. Но де-факто, как комментирует замглавы комитета Госдумы по делам семьи Оксана Пушкина, статья 133 у нас не работает.
Но главный камень преткновения для таких дел в нашей судебной практике – отсутствие свидетелей. При этом в США, где к фактам сексуальных домогательств относятся серьёзно, свидетельские показания не являются определяющими. Берут во внимание убедительность сторон, расхождения в их воспоминаниях, косвенные свидетельства (заявления людей, которые не присутствовали при ситуации, но слышали или видели ее последствия) и даже тон переписки между сторонами. Возможность доказать свою правоту в теории существует и в российском суде, например, благодаря результатам экспертиз: психологической, лингвистической, на полиграфе. Но практика показывает, что полицейские, прокуроры, судьи могут по-разному воспринимать результаты экспертиз.
В связи со скандалом с депутатом Слуцким депутаты Госдумы вновь заговорили о необходимости ужесточить законодательство в этой области. В частности, Оксана Пушкина пообещала включить статью об ответственности за сексуальные домогательства в закон о равных правах мужчин и женщин, над которым работают депутаты Госдумы.