«Фрегат «Штандарт» — мой второй дом»

Денис Субботин — или, как его называют друзья, Дэнушка. Последние десять лет матросом бороздит моря и океаны под парусами фрегата «Штандарт», оснастил звуковой техникой множество залов в разных городах и построил несколько уютных домов. Записывает и продюсирует альбомы музыки и песен, создал одну из знаковых звукозаписывающих студий в городе, прошёл пешком из Португалии в Испанию по пути пилигримов. Занимался очисткой леса, построил дом рядом с заповедником. Свой инженерный бизнес. Семья и много-много друзей. Трое взрослых детей, тысячи километров дорог и никакого пессимизма.

Представляю, какой жирный кусок я подброшу ворчунам: народ чуть ли не каждую копейку экономит, а этот, не успев распаковать вещи, мылится в новое путешествие! Моря, океаны, горы — это в наше-то время!

«Фрегат «Штандарт» идёт мимо Португалии, солнце уходит за красную шторку закатного горизонта, и можно слушать ровное дыхание океана», — его запись со стены в соцсети. Такое обывателю, особенно в нынешних реалиях, ножом по стеклу.

Денис Субботин родился в Воронеже в обычной семье, а его диплом филфака сулил разве что путешествия по книжным страницам. Собственно, из обычного — всё.

Дэн говорит, что таких, как он, много. Хотя за 30 лет работы журналистом я лично таких не встречала. Казалось бы, кого мне только не подбрасывала судьба. Денис же — из ряда вон! Столько талантов, столько жажды жизни, столько прекрасного авантюризма. Даже один его талант — радоваться жизни, не наступая на горло себе и другим, — пойди поищи. И ещё — создавать вокруг атмосферу приязни и прекрасную норму. Рядом с ним кажется, что не так уж всё и плохо. И вообще — всё возможно.

Дом с совой

…Грассирующая речь, резвая походка, причёска-ирокез. Дэн с ходу втягивает в праздник. Как его первый учитель музыки, сыгравший на всех мыслимых инструментах за минуту, закольцевав это всё карточным фокусом и акробатическим кульбитом.

Дом Дениса, построенный восемь лет назад, тоже сплошной «кульбит». Например, адрес. В документах это Воронеж, последняя его улица в Железнодорожном районе. С одной стороны дубы, с другой сосны, косули заходят в гости. С какого боку это Воронеж-то?.. А вот с самого крайнего.

Дровник в виде совы, ночью у неё светятся глаза. Совместный с дочерью проект. В виде половины шестиугольника, сделанный по правилам золотого сечения. Мало того что можно хранить дрова, так ведь красотища же! А рядом параболический очаг из жаропрочного кирпича. Здесь по вечерам сидят большими компаниями. Особенно прикольно зимой. Вокруг сугробы, мороз трещит, а тут вытаивает круглая проталина, и все вокруг тоже сидят и оттаивают.

Тут же строится баня. Алтайская шестиугольная, с печкой посередине. Начал стройку в этом году, но, даст бог, к следующим именинам укутываться паром в ней уже будет можно. Когда-то попарился в шестиугольной баньке в одном из своих путешествий, и так понравилось, что решил возвести себе такую же.

— Горячий пар будет подниматься от раскалённых камней и облаком оказываться под потолком, чтобы его можно было оттуда взять веником и опустить на парящегося человека, — объясняет Денис.

И видится магия — душистое искрящееся облако с запахом чабреца и мяты. И кто-то веником тащит его на тебя, как плащ, — укутываешься и воспаряешь. Вот ведь!

Вся эта красота — дело рук хозяина. Помогали родной брат, хорошие друзья и, конечно, профессионалы. А по большей части всё сам. Руки у него растут из правильного места. Это наследственное — в их семье все мужики такие.

Человек-оркестр

В прихожей у двери трёхъярусная полка, под завязку забитая тапками. Для гостей они тут не переводятся. На последнем дне рождения Дэна было под 60 человек! Не какой-нибудь юбилей или свадьба, даже не круглая дата. Просто друзьям только дай повод сюда примчать.

Всюду музыкальные инструменты и пахнет деревом. На втором этаже можно запросто устроить танцевальное пати или уложить спать с десяток припозднившихся гостей. А когда-то на этом месте врастала в землю избушка на курьих ножках.

Дэн — человек-оркестр. Создатель щедро отсыпал ему талантов. Инженер, строитель, музыкант, композитор, художник, писатель, организатор, звукорежиссёр, плотник, моряк, шоумен, путешественник. Это только те, где он очевидно преуспел. А про скрытые вообще молчу.

Ему всё интересно и до всего есть дело. Вот, например, как начинается его утро в заповедной деревеньке. Берёт пакет из супермаркета, специальную палку-хваталку и топает к реке. По дороге собирает мусор. Ежедневный моцион. Когда приехал сюда, окружающий лес был больше похож на помойку. Люди не заморачивались: кидали всё подряд куда придётся. Теперь в округе чисто. Мы заглянули за кусты — ни тебе бутылок, ни хлопающего на ветру целлофана.

Сначала Дэн сам вывозил мусор, потом приобщил друзей, потом подтянулись волонтёры. Нанимал мусоровозы, чтобы те вывозили собранное. Люди скидывались и компенсировали траты. Пример и упорство одного человека реально меняют мир. Ради этого он даже умудрился стать добровольным инспектором природоохраны. Есть настоящая корочка, которую можно при случае сунуть в нос нерадивым туристам. Впрочем, там, где чисто, у нормальных людей пакостить рука не поднимается.

Улицы в деревне с названиями, ласкающими слух: Зимняя, Добрая, Георгиновая, Сестринская. И заповедник имени Пескова — прямо за железной дорогой.

…Прихлёбываем чай в его беседке под уютный шорох летнего дождика, слушаем истории. Их бы не в газетную заметку, а в роман. Чтобы читали люди и вдохновлялись.

Держи краба!

— Я родился 13 мая 1976 года в Воронеже. Семья была обычной: родители трудились на КБХА — отец токарем, мама кладовщиком, — рассказывает Дэн. — Срочную папа служил на флоте. И всё наше с братом детство (он на семь лет меня старше) прошло в рассказах отца про море. «Держи краба» — традиционное приветствие моряков у меня ещё с тех пор.

Мы жили в Юго-Западном районе на 9-м этаже. Выглянешь в окно, а там бесконечное море леса. И он постоянно шумел. Как море. Но впервые я увидел настоящее море уже взрослым человеком…

Химия

— Дома у нас была детская энциклопедия, и я её прочитал от корки до корки где-то классе во втором. Особенно зацепили тома про физику и химию. В пионерлагере я познакомился с таким же увлечённым, как и я, пареньком. Мы вместе сливали кислоту из огнетушителей. Пытались ставить какие-то опыты. Когда началась химия в школе, учительница была настолько потрясена моими познаниями, что иногда доверяла вести уроки. Мне это ужасно нравилось. Она снабжала меня реактивами, посудой. Кое-что помогали доставать родители. Увлечение химией продлилось довольно долго.

Были и опасные истории. Как-то я получал малоустойчивый диоксид хлора, который рванул прямо в пробирке. И серная кислота полетела в глаза — не ослеп я чудом. А как-то в кармане разбилась банка с азотной кислотой. До дома я добежал практически без штанов — они по дороге растворились. Ну и ожог ноги был неслабый.

Музыка

— В доме были проигрыватель и целая коллекция пластинок. Музыка звучала всегда. Лет в 12 я объявил маме, что хочу научиться играть на гитаре. Она купила «бобровку» и отвела в «Полтинник», где вечерами был музыкальный кружок.

Там меня встретил спортивного вида красавец с проседью в волосах. Он спросил: «Субботин, ты видел учителя, который играет на всех музыкальных инструментах, показывает фокусы и может ходить на руках?» Я отрицательно мотнул головой. Он по очереди взял всё, что было в кабинете, — скрипку, гитару, баян, трубу, — сыграл несложные пассажи, показал карточный фокус, встал на руки, сделал круг и сказал: «Я буду тебя учить!»

Звали его Анатолий Филатович Красиков. Этот удивительный человек дал мне очень много: мастерство гитары, сценическое поведение и широту горизонта увлечений. Жив ли он — не знаю, а было бы интересно встретиться…

Если задуматься, все мои теперешние занятия: студийная работа, оснащение музыкальных залов и кинотеатров, проектирование акустики и профинсталляции — всему этому послужила толчком встреча с этим человеком. Как интересно, что нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся…

Гитара

— В то время я увлёкся электроникой, стал паять первые усилители. Не приёмники, а именно усилители, что характерно. Интересовался гитарным звуком и рок-музыкой. В журнале «Юный техник» вышла статья, как сделать электрогитару, и это стало отправной точной. Она изменила жизнь тысяч людей. Пошаговое руководство в самом популярном техническом издании страны. Сотни людей стали делать тогда гитары. Я в том числе. Папа, работавший на заводе, выточил мне липовый корпус, я нашёл гриф от электрогитары «Урал», реконструировал его, приделал набалдашник, как у «Фендера» (Fender — американская компания, производящая электрические и акустические гитары. — «Ё!»). Сделал звукосниматель из телефонных трубок. Гитара получилась просто загляденье! Где она сейчас?..

Появилась первая рок-группа, моя комната стремительно заполнялась плакатами, магнитофонами, инструментами, кассетами, пластинками, ламповыми «комбиками» и советскими гитарными приставками — их тогда можно было найти в комиссионных магазинах. Мы с друзьями сочиняли наивные песни, пели, играли и мечтали о полных залах. В свободное время я бесконечно экспериментировал с плёнками, записями, обработкой, искажениями и тому подобным. Иметь свою студию звукозаписи казалось тогда невозможной мечтой.

Рисование

— А к тому времени я увлёкся ещё и рисованием. Случайно познакомился с парнем, который расписывал матрёшек. Его родители продавали их на московском Арбате. Меня так потрясло, что можно рисовать гуашью прямо по дереву. Купил краски, взял деревяшку, попробовал — получилось классно. А потом и на бумаге, да и вообще на всём, что горит. Видя моё увлечение, кто-то отдал мне масляные краски — и понеслось! Даже пошёл в художественную студию. Старенький преподаватель на втором занятии, стоя за моей спиной и наблюдая, как я добавляю к уже нарисованной картине слой за слоем, сказал: «Денис, важно вовремя остановиться». Это до сих пор актуальный для меня совет. Мне и сейчас на самом деле очень трудно остановиться в желании что-то улучшить… Но я это помню.

Филфак

— На одном из фестивалей мы, тогдашние школьники, познакомились с девчонками хиппи. Они были постарше и учились на филфаке. Они оказались настолько интересными, эрудированными и красивыми, что захотелось быть к ним поближе. Ещё бы: поговаривали, что на филфаке на курсе 90 девчат и все такие же, как они, — умницы да красавицы. А пацанов можно пересчитать по пальцам. Ой-вэй!

С русским языком в грамматическом смысле в школе я не дружил — не повезло с учителем, но литературу любил. Как-то даже написал сочинение в стихах на три листа! Да и стихи, и песни сочинял с самого детства. Словом, подтянул грамотность, сдал экзамены на филфак ВГУ и уехал в студенческий колхоз. Ох, его не забыть никогда…

Женился я молниеносно на первом курсе. На филологине, разумеется. Мы сняли квартиру и стали жить самостоятельно. Вскоре родился ребёнок. Нужно было как-то зарабатывать, и я, не зная слова «бизнес», открыл творческое объединение «Ярославна». Изготавливал усиление и ремонтировал музыкальные инструменты, делал аккумуляторные «комбики». Это такая приблуда для уличных музыкантов, которая позволяет звук делать громким. Мастерил её как стульчик, на котором можно было ещё и сидеть. Приятель съездил с этим «комбиком» в Москву, поиграл на Арбате — и ко мне хлынули заказы. Открыл домашнее производство, с поездом передавал сделанное заказчикам. А себе спаял портативную четырёхканальную студию — сидел дома и записывал на кассетах свою музыку и песни. Именно с той поры музыка, техника и звукозапись стали определяющими занятиями на долгие годы.

Чем только не приходилось заниматься за много лет: я работал учителем в школе, ремонтировал электроплиты, был оператором радиовещания, а впоследствии — техническим директором радиостанции, проектировал и монтировал кинотеатры, писал и записывал рекламу и т. д. и т. п.

Но с той поры как я взял в руки паяльник и гитару, основным занятием было и остаётся создание сложных технических звуковых и видеосистем. Работаю без наёмного персонала — всё сам или с помощью товарищей. Собственно, эта работа и приносит большую часть средств на путешествия. И оставляет достаточно свободного времени на всё остальное.

Строительство

— Время шло, мы сняли старенький частный дом недалеко от центра и стали там жить. Он был настоящей халупой, единственное, что было, — газопровод. Сделали там ремонт — обустроили туалет, душ, расчистили сад. На очень скромные ресурсы сделали вполне приличное жильё. И я понял, что строительство — это просто. Немного терпения, везения и чувства юмора — и всё получится. Потом мы выкупили у родни часть наследства — домик, в котором была давнишняя разруха, никаких новых коммуникаций, только старые треснутые стены, мутные треснутые окна и крыша над головой. Собственно, что ещё нужно для счастья? Своё жильё! Дом! Мечта! И я с головой ушёл в стройку: копал, клал кирпич, мешал бетон, строгал доски, красил, клал плитку и снова копал, копал, копал... Я даже профиль участка поменял, целый год таская глинистую землю тележкой.

Кажется, именно тогда я заразился тягой к постоянному строительству и ремонту домов. Ведь это процесс постоянного обучения новому! Как правило, на свежем воздухе. И результат — вот он, сразу перед тобой. А если накосячил, то это же сам и исправил.

В общем, строитель — это судьба, и тут уж ничего не поделать. Именно она и привела меня теперешнего в конце концов в этот дом на границе заповедника. В дом, который из развалюхи удалось превратить практически в жилище мечты — с тёплой печкой, светлыми окнами и всеми мыслимыми современными удобствами.

Однако я забежал вперёд. Время шло, дом строился, а морюшка я в те годы так и не видел…

Море

— Однажды ко мне пришли друзья и сказали: «Дэн, ты никогда не был на море — это неправильно. Хватит работать, иначе сдохнещь». Мне тогда было 33 года.

Мы взяли палатки, сели на поезд и поехали. На мыс Тарханкут в Крыму, в скальное голозадое поселение. Там берега с отрицательным углом и пещерами, где можно жить. И чистейшее море 16 метров глубиной сразу у берега. Я нырнул в лазурные воды, они обожгли — 11 градусов (хотя был август). Тогда пришли глубинные холодные течения. Вылетел назад и… влюбился! И почти не спал ночами тогда — не мог насмотреться на волны и горизонт. Понял, что море и путешествия — это то, чего я больше всего хочу. Вернулся другим человеком. И понеслось!

Студия

— Работа по обустройству домашних кинотеатров, которой я занимался в то время, была интересной, но хотелось какого-то поворота событий. Тогда же знакомая Катя Скуфинская (ныне — ведущий преподаватель звукорежиссуры в Центре креативных индустрий) предложила построить вместе собственную студию звукозаписи. Своими руками, по своему собственному проекту, на свой страх и риск. Насколько круто можно было сделать по тем временам, мы это сделали — от строительных работ и отделки до распайки всех проводов. До комплекта по сведению кинозвука Dolby, единственного тогда в Черноземье. И начали работать. Уж не припомню, чтобы была на свете ещё работа, на которую я шёл с такой радостью. Мы записывали всё — от музыки до аудиокниг и контента для презентаций. Это была реализованная мечта. Студия давала огромный опыт. У меня в то время появился хороший костюм и кожаный портфель. Я ходил на встречи с серьёзными людьми, а в анкетах писал, улыбаясь: «Продюсер». Конечно, я с удовольствием играл в этот стиль жизни, почти как в кино — только по-настоящему.

Ну и все свои альбомы записывал в нашей студии сам, привлекая к сотворчеству лучших музыкантов города и своих друзей. Кажется, они получились неплохие.

Музыкальные проекты

— Самое интересное в работе студии — это когда туда приходят новые талантливые музыканты. Ты ещё не знаешь, но, возможно, это будущие звёзды. Так в моей жизни появился проект Grеёn Crow. Олег Иванов — автор гениальнейших текстов, прекрасный переводчик и просто хороший человек — однажды пришёл с группой на запись. Команда исполняла ирландскую музыку в жанре паб-фолк. Я их послушал и сразу понял: это выстрелит. У них не было регулярного басиста, чьё место я вскоре и занял. Десять лет мы были вместе. Выпустили несколько прекрасных альбомов. Выступление на концертах — ни с чем не сравнимое удовольствие. Энергетика зала, который ты качаешь, — это невероятный кайф! Жаль, что всему рано или поздно проходит конец по не зависящим от людей причинам.

Сейчас я регулярно выступаю с проектом «Ната и НЛО», играющим более философскую лиричную историю, а когда хочется куража — беру шарманку и выдаю на сцену виртуальный коллектив «Бескрайние Плотники» с солёными морскими и ирландскими песнями. А последний год вообще принёс осуществление давней мечты — выступаю на фестивалях с коллективом музыкантов Вени Дркина, которые восстанавливают его концертное полифоническое наследие (Веня Дркин — поэт и музыкант, скончавшийся в 29 лет в 1999 году. — Прим. «Ё!») Музыка видится и слышится мне во всём… Как и шум моря…

Корабль

— Мы как-то выступали в Питере, лет десять тому назад, и после концерта группе предложили прокатиться на небольшом кораблике. Ночью шли в Кронштадт, разговорились со шкипером, и он дал судьбоносный совет: «Хочешь настоящего моря под парусами? Есть такой фрегат «Штандарт», иди туда!»

Утром я уже был на сайте проекта и оставлял заявку. Оказалось, что легендарный фрегат построен в Питере и вот уже десятки лет бороздит под парусами моря и океаны. Это, пожалуй, наше самое известное историческое судно, копия первого корабля Российского флота. Деревянный, построенный вручную коллективом единомышленников, настоящий, парусный, живой… И на него можно приехать матросом! «Штандарт» — открытый волонтёрский проект. Подав заявку на очередное плавание, можно подгадать место, куда ты сможешь попасть во время своего отпуска, получить визу — и вперёд! Никаких специальных умений не нужно — всему учат на борту. Главное — это любознательность, смелость и навык общения с новыми людьми. Ведь экипаж корабля интернациональный: романтики со всего света.

Корабль живёт энергией волонтёров (и, кстати, существует за счёт волонтёрских пожертвований). Ты, как и все члены команды, с первого дня готовишь еду на ...надцать человек, моешь «низы», драишь палубу, два раза в день стоишь вахту по 4 часа, ставишь и убираешь паруса, держишь штурвал. А общение с людьми со всего света на смеси всех языков делает этот процесс ещё увлекательней. «Штандарт» — проект, в котором участвуют люди любого возраста, пола и расы. Без ограничений. Сейчас там больше французов, так как территориально корабль чаще всего находится во французских водах, но и волонтёрский, и профессиональный экипаж регулярно меняется. А сам кораблик никогда не останавливается надолго.

Когда я попал на фрегат, то понял: это мой второй дом. За десять лет я побывал там несчётное количество раз, повидал десятки стран, сотни городов и поселений, помочил ноги в морях и океанах, попел песен на улицах и площадях и встретил много-много разных хороших настоящих людей…

О том, зачем Дэн ходит во все эти путешествия, чем там занимается, с какими чудесами сталкивался, он поведает сам в следующей серии своих «Рассказов пилигрима», которые мы будем публиковать на страницах «МОЁ!».