«У нас почти нет оправдательных приговоров, поэтому суды присяжных необходимы»

В Воронежском областном суде процессы с участием коллегии присяжных заседателей проходят с 2003 года. Дважды за это время присяжные выносили оправдательные вердикты подсудимым, и Верховный суд оба раза возвращал дела на новое рассмотрение. В результате уже другой состав присяжных в обоих случаях выносил обвинительные вердикты. Так нужен ли суд присяжных, если в случае решения «невиновен» дело будет пересмотрено? Своим мнением на этот счёт поделился воронежский адвокат Дмитрий ЧЕБОТАРЁВ:

— Есть такое понятие «профессиональная деформация личности». И на тему деформации личности сотрудников правоохранительных органов есть много учебной литературы. Поскольку я долгое время проработал в правоохранительных органах, знаю, что это такое. Редко когда профессиональный судья с большим стажем будет независимым и засомневается в виновности человека, который оказался на скамье подсудимых. У нас ведь вообще практически нет оправдательных приговоров — 0,02% всего. В среднем в Воронежской области рассматривается 11 — 12 тысяч уголовных дел, соответственно, оправдательный приговор выносят в одном-двух случаях. Поэтому зачастую суд присяжных — это единственная возможность невиновного человека доказать свою непричастность к преступлению.

В апреле этого года мне удалось доказать коллегии присяжных невиновность подсудимого, обвиняемого в убийстве, правда, было это в суде Задонска Липецкой области. Было много нестыковок в выводах следствия и представленных стороной обвинения фактах, и нам удалось продемонстрировать это присяжным. На самом деле получилось так, что абсолютно невинного человека, который даже не знал о существовании убитого, задержали и обвинили в убийстве. Прямых подозреваемых не было, а он, как говорится, мимо проходил.

Но сторона обвинения подала апелляцию в Липецкий областной суд о пересмотре дела. Основанием послужило то, что подсудимый во время процесса заявил о пытках в полиции и показал след от электрошокера. Но по нашим законам он не должен был ни говорить о пытках, ни показывать их следы присяжным. Присяжных нельзя посвящать в процедуру получения информации. И гособвинитель, участвовавший в процессе, сразу после оглашения оправдательного приговора заявил, что подобная осведомлённость присяжных станет основанием для обжалования приговора. А вот сам факт пыток, применённых сотрудниками правоохранительных органов к обвиняемому и нескольким свидетелям, вообще не заинтересовал работника прокуратуры! То есть пытать человека можно, но присяжным об этом он рассказать не может!

И теперь это, по сути, формальное нарушение может стать поводом для пересмотра дела. У нас сложилась практика, что оправдательные вердикты присяжных обязательно пересматриваются из-за всевозможных так называемых процессуальных нарушений. В новом процессе, если в нём снова будут участвовать присяжные, но в новом составе, может быть и иной вердикт — обвинительный. А уж тогда формальных нарушений для его отмены, как правило, не находится. Представляется, что вышестоящие суды в таких случаях должны всё-таки помнить, что слово «правосудие» произошло не от понятия «право судить», а от слов «праведный», «правый», а значит, честный.

О том, стал ли суд присяжных реально независимым, почему оправдательные вердикты, вынесенные присяжными, как правило, пересматриваются, как на вердикт присяжных могут повлиять национальность и эмоции, читайте в свежем номере «МОЁ!» от 2 июля в материале «Стал ли суд присяжных реально независимым?». Материал также доступен в электронной версии газеты «МОЁ!».