«Россия вернулась к системе, которая существовала при царе»

— Прошло ровно сто лет с так называемой Октябрьской революции, которую сам Ленин называл переворотом. Мы сделали гигантский круг. Прошли огромный путь экономического и духовного развития. Видели много интересного. Были сверхдержавой, владели половиной мира. Добились бурного экономического роста и испытали стагнацию. Участвовали в великой войне, в которой победили. История наша была поучительна для всей планеты. Глядя на последствия Октября, ведущие страны скорректировали своё поведение. Сами же мы, похоже, не вынесли никаких уроков.

Если говорить о духе народа, то русские так и не смогли выйти на новый этап. Построить по-настоящему демократическое государство. Вернулись к системе, которая существовала до Февральской революции — при царе. У нас есть все признаки так называемой управляемой демократии. Есть Дума, которая полностью подконтрольна. Такие же — целых четыре — действовали при Николае II. Только те пытались перетянуть на себя одеяло власти, а нынешняя демонстрирует образец спокойствия и прилежания. Есть система наместников — полпредов президента в федеральных округах (сродни наместнику Кавказа князю Барятинскому). Есть возрождение церкви. И есть президент, который опирается на Конституцию. А она такая, что власти у него больше, чем у царя. В целом же государственная идея как выражалась полтора века назад формулой «Православие. Самодержавие. Народность», так и выражается.

А что происходит во внешнем мире?

Мы вступили в новое противостояние с Западом. Если в 1914-м зачем-то ввязались в Первую мировую, пытаясь сохранить хорошие отношения с союзниками и соблюсти какие-то экономические интересы, то в 2014-м снова закатали рукава, чтобы восстановить порушенную державу. И сегодня тоже участвуем в некой войне, которая не стала горячей (всё-таки оружия мы накопили достаточно), но ведётся в гибридной форме. Нас обложили санкциями и запретами, начиная с экономических фронтов и заканчивая олимпийскими. Вот и боремся. А в Сирии и вовсе в открытую бьёмся с теми, кто решил нас подвинуть.

Внутренняя обстановка тоже перекликается с ситуацией столетней давности. В 1914 году, когда Николай II вступал в войну, в российском обществе царила эйфория. А в 1917-м начался процесс разочарования. То же и сейчас. В 2014-м были Крым, Донбасс — подъём национального самосознания и желание продвигать идею русского мира. Теперь есть усталость от эйфории. И доля разочарования. Русский мир не состоялся. Связанные с ним планы не воплотились в жизнь.

А вместо этого появились новые трудности. И здесь на первый план выходит проблема экономического развития. Росстат насчитал годовой рост порядка двух процентов — это ниже общемирового уровня. Бедных меньше не становится. Напряжённость в обществе нарастает. Причины известны: власть по-прежнему давит бизнес, бюрократия правит бал. Как в 1917-м. Кто-то наживается на военных заказах, а кто-то перебивается с хлеба на квас. В общем, обстановка не восторженно-радостная, а спокойно-тревожная.

Возможны ли в год столетия сразу двух русских революций какие-то новые катаклизмы на фоне приближающихся выборов-2018?

Ждать ли нам сюрпризов?

Мне кажется, внутри страны предпосылки для каких-то больших потрясений отсутствуют. Да, народ ждёт перемен. Но нет партий, имеющих внятные программы и способных взять власть. Нет лидеров, которые рвались бы к ней с бешеным фанатизмом, как Ленин и Троцкий. В оппозиции — либеральные интеллигенты. Толком ничего делать не могут. Я уже говорил, что разочаровался в буржуазии. Как в 1917-м она не сумела распорядиться историческим шансом, прозаседавшись во Временном правительстве, так и сегодня внятных шагов от неё ждать бессмысленно. ЛДПР и КПРФ ничего нового тоже не предлагают. Но народ-то ждёт.

В такой ситуации надеяться на то, что перемены произойдут снизу, едва ли возможно. К тому же в России любые нормальные реформы всегда шли сверху. Их пытался проводить ещё Фёдор, брат Петра I. Потом сам Пётр Алексеевич. За ним — Пётр III, Екатерина II, Павел I, два Александра, Николай II.
Все они в той или иной степени были реформаторами, делали историю. Кто-то — более удачно, как Пётр Великий: несмотря на свою беспощадность, он остался в памяти народной как император, прорубивший окно в Европу. А кто-то был менее успешен — как Пётр III, заложивший основы всего того, что после его убийства воплотила незаконно севшая на престол Екатерина II. Или Павел I, который просто не умел реализовать задуманное.

Что этому обычно мешает?

Помимо желания нужно обладать ещё и харизмой. Александр I тоже многое хотел изменить, но оказался неудачливым реформатором. После войны 1812 года народ любил его, и он мог делать что угодно. Однако оказался слаб в коленках. Не смог преодолеть косность общества, сопротивление крепостников. А такая необходимость назрела. И декабристы, которые сначала поддерживали царя, выступили против режима. Но неудачно — и отмену крепостного права отложили на десятилетия. Пока Александр II, тоже через сопротивление общества, не освободил крестьян и не провёл другие реформы: земскую, городскую, судебную, военную, финансовую — целую революцию сверху.

И вот последний император Николай II тоже понимал, что ситуация снова накалилась. После массовых волнений в 1905 году он учредил Государственную Думу, издал Октябрьский манифест, который даровал свободу слова, собраний, создания союзов и общественных организаций. Правда, большевики не оценили: «Царь испугался, издал манифест: «Мёртвым свобода! Живых под арест!» Да и прочие партии мутили воду, поэтому Думу приходилось раз за разом распускать.  

С реальными же реформами правитель все тянул, тянул… А потом началась война — стало уже не до них. Пока всё не кончилось распадом.

То же случилось и в СССР. Наступил экономический застой. Есть стало нечего. А в политбюро сидели старцы. И чего-то ждали. Провели бы реформы, как в Китае, — может, и страна осталась бы целой, и партия сохранилась, и накормленный народ был бы благодарен по гроб жизни. Горбачев запоздало пытался что-то сделать, но тоже не сумел.

Такая уж у нас черта. Правители более прогрессивны, чем бояре — правящий класс. Но если перемены сверху не получаются, то снизу придёт бунт.

Чего ждут люди сегодня?

Обуздания коррупции, очищения власти. Возможности вздохнуть и нормально работать. Ждут справедливого суда — чтобы хоть на что-то можно было опереться. Хоть на одну нормальную систему. Пока же опираться не на что — всё гнилое. Кругом либо взятки, либо кумовство. Всякий раз, когда имеешь дело с властью, словно через колючую проволоку продираешься. И вопреки здравому смыслу нам продолжают закручивать гайки, вводить запреты.

Механизм реформ в России отличается от западного. Царь — помазанник Божий — напрямую общается с народом. Улавливает его волю. И транслирует на правящий класс, вертикаль власти. Заставляет бояр шевелиться. А тех, кто не двигается, убирает. Так было и в наши дни — с Крымом.

Сейчас мы снова наблюдаем: Путин много ездит, встречается с работниками предприятий, молодёжью. Только что снял кучу губернаторов. Чувствует: народ ждёт перемен. Но готов ли он сам двигаться дальше?

Понятно, что Россия ему благодарна. После Ельцина и Горбачева этот руководитель собрал страну. Однако стабильность вечной быть не может. Сумеет ли президент снова уловить народную волю? Станет ли в ряд с великими правителями, которым это удавалось? Или попадёт в число тех, кто пробудил большие, но несбывшиеся надежды?

Как писатель я чувствую — страна притаилась и в год двух революций находится в ожидании: осмелится Путин на коренные перемены или останется в истории восстановителем государства, но не более того. Времени остаётся немного. Впереди март. И он покажет, какие уроки февраля и октября 1917-го мы усвоили.

От редакции. Любимые читатели! Вы профессионально разбираетесь в том или ином вопросе? У вас есть своя точка зрения по актуальным для воронежцев проблемам? Присылайте своё мнение по электронной почте на адрес moe@kpv.ru. Обязательно укажите в теме письма название рубрики «Мнение» и не забудьте оставить координаты для обратной связи.