У нашей семьи есть сердце…

Моего отца — Виктора Васильевича Вдовина, заслуженного врача Российской Федерации, который первым в Воронеже сделал  лапароскопическую холецистоэктомию (удаление желчного пузыря с помощью лапароскопа) в феврале 1994 года,— знают многие воронежцы. 

Если ассоциировать нашу семью с организмом, то папа — наш центральный и самый сильный кровоснабжающий орган, тот, что составляет основу жизни семьи, тот, что работает незаметно и неустанно, на износ, крепко любит, притягивает и, словно кровеносными сосудами, соединяет нас с невероятными и абсолютно разными людьми. Ключевые решения, сложные выборы, деликатная, но мощная постоянная поддержка, терпение и мудрость, проявленные в самых непростых ситуациях, верность и надежность — это всё про него, и это распространяется далеко за пределы семьи, это присутствует везде, где есть он.

Меня удивляет его невероятное терпение, мощнейшая врачебная и человеческая интуиция, а еще всегда неожиданно проявляющаяся эрудиция, упакованные в довольно скромного, простого, немногословного человека. Его умеренность в желаниях и запросах, некоторая нерасторопность в делах и мыслях и какая-то сверхпорядочность иногда несколько нервируют нас с мамой, более реактивных, зато на длинной дистанции становится понятна ценность этой его «замедленности» и избирательности. Он комфортный, добрый, нетоксичный и незаменимый. Он может пошаливать, и, как правило, это заканчивается не очень хорошо, но смешно.

Он, лишенный какой-либо скаредности, очень много отдает себя людям — своим, чужим, любым, крайне редко и неохотно прося что-то взамен. Отдает свое время, силы, здоровье, чем всё чаще вызывает у меня желание его оградить от всей суеты, спрятать от людей, дать ему побыть наедине с собой, услышать себя, свои желания, построить и реализовать планы, не связанные с врачеванием. Мама рассказывала, как в молодости он приходил на свидания с нитками и тренировался вязать хирургические узлы. Еще тогда, получается, он добровольно привязал себя к этому делу, к хирургическому столу, к людям, это его безусловный приоритет. Дело жизни.

Он встает в 6:00 и в 7:30 уже бежит в свою ж/д больницу со своим фирменным дипломатом. Больше 30 лет… И не ноет. Иногда, правда, матерится. И много курит. Но не ноет. Просто очень хорошо делает своё дело изо дня в день.

Хочется, чтоб этих дней было у него еще много-много, как и идей, желаний, планов, сил и энергии для их воплощения, хочется, чтоб он продолжал шалить, хочется, чтоб он еще много чего повидал (помимо уникальных клинических случаев), хочется, чтоб он был с собой также бережен, как со своими пациентами, хочется, чтоб у нас впереди было еще много долгих откровенных разговоров, семейных шуток и поездок, музеев Дали, винных погребов, вечеров джаза, интеллектуальных посиделок и, конечно, наших камерных шашлыков... Локацию, где можно спрятаться, мы нашли, лодку я купила, дело за малым — грести вместе в нужном направлении… Да будет так!

Когда я была маленькой, я хотела выйти замуж за папу, и здесь мало что изменилось, разве что жених несколько поседел… А я порой всё также ощущаю себя той девочкой, и это, знаете, большое счастье, быть уже такой зрелой, такой сильной, такой крутой и при этом иметь возможность по-прежнему ощущать себя маленькой папиной дочкой, Катей Вдовиной. 

Спасибо, пап!