Как журналисты «МОЁ!» вернули в семью потерявшегося ребёнка
Поучительная история, почему иногда нужно отвлечься от своих проблем и заняться чужими
— Тёть, дай 20 рублей!
Девять утра, подземный переход у Политеха, я бегу в редакцию, судорожно соображая, что успеть до половины одиннадцатого. В 10.30 срываться на встречу — чумовая история, кажется, невиновного могут командировать в тюрьму лет на 10… А пока надо читать талмуд высотой сантиметров в 20: это документы. Похоже, профессиональные «выселяторы» отбирают у людей жильё под видом выдачи микрозаймов, бомжами оказались уже десятки человек…
— Тёть, ну дай 20 рублей!
Он вынырнул из потока таких же, как я, «больших бегущих». Метр с бейсболкой, чёрные глазищи.
«Смотрите, ребёнок. Один, что ли?»
«Смотрите…»
Все бежали.
Я вернулась. Не знаю, почему. Это уже потом я осознаю, что есть педофилы, что его могли завербовать в попрошайки, он мог попасть под машину и просто простудиться. А тогда я даже не успела почувствовать себя Остапом Бендером.
— Тё-ё-ёть…
— Зачем тебе 20 рублей?
— На мороженое! (хитрющие глазёнки, — Авт.)
— А мама где?
— Дома!
— Пойдём к маме…
— Нет!
— Что случилось?
— Отругала меня. Я утром рано встал и начал играть в компьютер. За это…
— Давай руку…
Ладошка послушно ложится в мою ладонь, и я убеждаюсь: не беспризорник. Профессиональный гаврош раскусил бы сразу и сбежал.
Пока идём в редакцию — она рядом, на Лидии Рябцевой — знакомимся. Зовут нас Алексеем — именно так, не Лёшей и не Лёхой. Нам 9 лет, мама продавец в магазине, папа — сказка! — работает на кондитерской фабрике и в 9 вечера принесёт торт. И мы тоже, когда вырастем, хотим стать кондитером. Живём мы «где-то здесь», но точно «не помним». И фамилию свою, конечно, тоже. Ой, а в школе — а в школе мы без ума от математики и русского языка! Наша школа 18-я.
Смотрю в телефоне: эта школа, действительно, «рядом здесь»… Бедная мама, наверное, уже сбилась с ног.
— Ты завтракал?
— Жёлтого полосатика!
— ??? Он же сушёный…
— Да-а-а! А ещё мама делала сосиски в тесте. Папа их любит. И красную рыбку любит…
Господи, думаю, в семействе красная рыба, а за дитём уследить не могут. Начинаю злиться, планы летят к чёрту, переношу встречу.
Но первым делом — уже в редакции — пользуясь служебным положением, звоню в пресс-службу Главного Управления МВД по Воронежской области, замначальника Елене Николаевне Подтынных. Объясняю ситуацию…
— Алексей, не лома-а-ай!
— Это же кофеварка, а, тёть? Я кофе хочу!
Бросаю телефон, хватаю Алексея, оттаскиваю уже не от кофеварки, а от аппаратуры нашего фотографа, за которую тот всыпет ремня и мне в том числе. Садимся пить чай с печеньем. Перенабираю в МВД, объясняю ситуацию…
… А теперь говорю — «Спасибо». Елене Николаевне Подтынных и всем полицейским, которые приняли участие в этом удивительном приключении.
— Никуда ребёнка не отпускайте! Сейчас сообщу в ПДН. Сколько, говорите, лет? Только никуда не отпускайте!
Через пять минут — звонок на сотовый:
— Из второго отдела полиции беспокоят, Ольга Болотова, временно исполняю обязанности начальника ПДН. Вы ребёнка нашли? Никуда не отпускайте, даже если придут и скажут, что родственники! К вам выезжает инспектор…
Инспектор — Нелли Леденёва — была в редакции «МОЁ!» ровно в 10.30. Да, я всё-таки опоздала на встречу. Нелли Валерьевна очень просила дождаться её: нужно заполнить какие-то бумаги. Документы по пострадавшим от «выселяторов», конечно, тоже пришлось отодвинуть: мы с Алексеем были заняты прослушиванием на моём компьютере музыки. «Розовое вино», «Цвет настроения чёрный» и что-то про побег от гепарда — я исполняла роль ди-джея, краснея от спроса современных третьеклассников.
Инспектор Леденёва приняла у меня заявление на имя начальника городского отдела полиции №2 Сергея Терновых — установить личность несовершеннолетнего, записала паспортные данные и подробное объяснение, где я нашла ребёнка, что он рассказал…
И наш Алексей послушно потопал за тётей Нелли. Слышу уже из коридора:
— Какое мороженое любишь?
— Липецкое!
Не сомневаюсь, он его получил.
… На следующее утро звоню Нелли Валерьевне: как наш друг?
— Слава Богу, всё хорошо. Хотя, конечно, он нас с вами обманул.
И инспектор рассказывает историю, от которой начинает щекотать под ложечкой. Ему не девять лет, а вот-вот будет восемь (мальчик действительно выглядит младше). И он Роман*. И папа у него не кондитер, а сидит в тюрьме. А у мамы ещё четверо таких же, она не работает, живёт на пособия. С неделю назад приехала в Воронеж с детьми из села в районе, сняла квартиру. Ждёт своего «кулинара», который вот-вот должен объявиться, и тогда решат, как расхлёбывать житейскую кашу. Вчера приехать за ребёнком мамка не удосужилась, поэтому полицейские поместили парнишку в больницу (заодно врачи его и обследовали — здоров)…
— Только сегодня, недавно, мама позвонила и сообщила, что забирает Ромку, — объясняет Нелли Леденёва. — Родительских прав она не лишена, ранее не привлекалась, запретить мы ей не можем… Что ей будет? Конечно, по административной статье привлекут, за «Неисполнение обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетнего».
Наказание по той статье — штраф от 100 до 500 рублей. А если родитель попадается первый раз, как эта «мама», — только «предупреждение». Она обещала инспекторам, наконец, оформить Ромку в школу, которую тот, конечно, тоже для меня выдумал…
… В чём мораль? Я попросила Главк МВД подсчитать, сколько за прошлый год в Воронежской области «потерялось» детей и сколько из них стали жертвами преступлений. Когда ответят, сообщим. Но по сути, это мы с вами — взрослые — принесли их в жертву. Потому что очень спешили.
Не надо бояться полиции. Я часто критикую её в своих публикациях, но — уже простите, товарищи полицейские — по делу. И по делу же — благодарю.
Да, скажете вы, ты журналист, поэтому они всё так обставили с этим пацаном.
Нет, не поэтому. У инспекторов ПДН — у них особенно, у хрупких девушек — адская работа.
— Я только что от мальчика... 15 лет… поссорился с девочкой… чуть глупостей не наделал… — это Нелли Леденёва, запыхавшись, пока я веду её в кабинет «МОЁ!». — Откачали, да, всё хорошо.
Не надо бояться. Позвонить 102, привести «потеряшку» за ручку в ближайший РОВД. Потратить лишних полтора часа, чтобы потом не мучиться совестью: вдруг я прошёл мимо, и что-то случилось?
И ещё. Ромка послушно пошёл сразу с ДВУМЯ незнакомыми тётками.
Хорошо, что мы оказались хорошими...
*Это имя тоже не настоящее, называть его нам запрещает закон.
ВАЖНО!
Помимо полиции и телефонов 102 и 112, о детях, которым грозит опасность, можно сообщить на специальную «горячую линию» Следственного Управления СКР: 8(473)222-60-02 или 123 (с мобильных). А заодно позвонить и нам, в редакцию «МОЁ!» — (473)267-94-00.