Внучка жившей в подъезде старушки: «Бабушку сгубила любовь к непутёвому сыну»
Ближайшая родственница 84-летней Лидии Головиной узнала о её приключениях от редакции «МОЁ!»
-
Лидия Сергеевна сейчас находится в приюте
На ней чёрная юбка в пол (писк: по фигуре, с воланами) и хипейская кофточка в тон с надписью AMORE. Завершает образ элегантная шёлковая косынка, небрежно повязанная на шее…
— А ещё мне тут мягкие тапочки дали, а то я в своих мозоли натёрла! – Лидия Сергеевна демонстрирует необъятный шлёпанец размера 40+ и в блаженстве опускается на аккуратно застеленную кровать. Из-под одеяла – жёлтая простынка в красных сердечках. Вот вам и «аморе».
Переживает не о себе, а о сыне
Эта зарисовка сделана утром понедельника, 8 июля, увы, не с Елисейских Полей в Париже, а из приюта для бомжей на улице 45-й Стрелковой дивизии в Воронеже. За окном с ног сбивает ливень. Здесь внутри – тяжёлый запах безысходности.
Но здесь сухо. Здесь кровать, еда и ванная. И никто не кидается с кулаками: «Будешь тут ошиваться – вышвырну».
Лидия Сергеевна Головина здесь с субботы, 6-го числа. Я уже писала: из подъезда на Героев Стратосферы, 2, где она обитала последнюю неделю, сюда её привезли неравнодушные читатели «МОЁ!» после публикации на нашем сайте. И я ещё раз – от себя лично, от всей редакции и от Лидии Сергеевны – передаю искреннее спасибо каждому, кто откликнулся: звонил и писал (предлагая помощь), ездил к ней в приют (с гостинцами). Честно: вы перевернули представление о человеке и человеческом в нашем мире. Удивительно. Жму руки.
А сейчас последние новости. Вещи Лидии Сергеевны пока остаются в том самом подъезде на улице Героев Стратосферы – об этом мне рассказала местная жительница Ольга, которая несколько раз пускала старушку к себе ночевать.
— Спрашивала у неё – может, к себе пока перетащу ваши пожитки? Отказалась. Пусть, мол, там и стоят, — объясняет Ольга.
Так что будете в тех краях – не пугайтесь, имущество не бесхозное.
Но больше всего сама старушка переживает не о себе, а о своём сЫночке – 55-летнем дяде Аркаше.
— Как же он без меня? Как я в интернат пойду? Да он меня и не пустит. Он и так меня ругает за мою «общественность»…
С этого момента, как водится, начинаются слёзы и причитания «завтра же пойду его искать».
— Никуда и ни с кем её не отпускайте, кроме сотрудников соцзащиты, — прошу серьёзного мужчину по имени Карен, который в приюте за главного. Карен многозначительно кивает и прячет в карман листочек с моим телефоном.
«Мне её жалко, но она виновата сама»
Где сам сЫночка – неизвестно. Паспорт, говорит бабушка, он потерял, срок временной регистрации у него истёк. По словам соседки Ольги, в подъезде на Героев Стратосферы в последние дни его не замечали. Я озадачила полицейских: пусть поднимут свои «описи – протоколы», может, гражданин уже квартирует по их линии. Тогда Лидии Сергеевне и тяжесть с плеч.
Потому что вся её беда – именно от Аркаши. Это мне подтвердила и женщина, у которой бабушка в своё время снимала частный дом. Она же потом сделала ей временную прописку. Имя не называю, вы понимаете почему:
— Лидия Сергеевна – хорошая женщина, за жильё платила. Появлялись долги – рассчитывалась. Помню, едва не попалась на удочку к мошенникам, которые обещают «выигрыш в миллион», если покупать у них разную ерунду. Вот и бабушка на это подсела, мы с мужем ей глаза раскрыли. А сын у неё… Алкоголик. И из-за него она и страдает.
А теперь – главное. У Лидии Сергеевны всё-таки есть ещё один близкий человек. Внучка Аня. Молодая женщина с мужем и двумя детьми живёт в Ростовской области (напомню, там долгое время жила и наша бабушка). Они не виделись несколько лет, только общались по телефону, пока он у Лидии Сергеевны с месяц назад не сломался.
Я позвонила Анне, если честно, ни на что не надеясь.
— Какой кошмар… — после долгой паузы – глубокий выдох. – Я предупреждала бабушку ещё лет 10 назад, что всё так закончится. Что отец – да, он мой отец – пропьёт и квартиру, и всё. Предлагала переписать жильё на меня – я тебя на старости лет точно не брошу, – но она отказалась. Я училась в Воронеже в вузе, первый год пожила с ними: это был кошмар. Бабушка говорит, отец стал пить после развода. Нет. Пил он всегда, из-за этого мама с ним развелась. Мы с мужем думали снять бабушке жильё в нашем городе, но ведь тогда и отец за ней приедет, а это конец, он тут никому не даст покоя. Да и бабушка отказывается: как оставить его одного. Она сама себя губит своей любовью к нему…
Кидаю Ане во «ВКонтакте» ссылки на тексты в «МОЁ!». Вот ответ:
«Читаю и плачу. Нет сил дочитать до конца. Я готова помочь определить её в дом престарелых. Мне её жалко, по-человечески, по-родственному. Но если она сама не хочет... Как можно помочь человеку, который сам себе ломает жизнь? Я понимаю, как сейчас общество закидает меня тапками, какая я бессердечная и все такое. Но я знаю, кто он (отец. — «Ё!») и на что способен».
«Будем уговаривать идти в интернат»
Мы договорились быть с Анной на связи. Как и с управлением социальной защиты Левобережного района Воронежа. Его директор Сергей Паршин, как и многие другие, подтверждает:
— Бабушка – хорошая. Сын – беда.
И произносит сакраментальное: «Она – русская мать».
— Мы на самом деле давно знакомы с Лидией Сергеевной, — объясняет Сергей Васильевич. — Она ещё в 2014 году обращалась к нам с заявлением оформить ей путёвку в дом-интернат. А после оформления написала отказ. Потом по нашему ходатайству некоторое время жила в реабилитационном центре. В январе этого года – когда в очередной раз оказалась без крыши над головой, – мы помещали её в тот самый приют, где она сейчас. И опять Лидии Сергеевне предлагали дом-интернат, и она снова отказалась. Конечно, из-за сына.
В общем, решили мы с Сергеем Паршиным так. Бабушка с недельку живёт в приюте – тем более погода не дай Бог. Привыкает, успокаивается, принимает гостей (сегодня, например, ей возила подарки читательница «МОЁ!» Оксана Барсукова с маленькой дочкой, на выходных навещала ещё одна девушка – Анна Харина).
Потом к Лидии Сергеевне опять идут соцработники. И убеждают отправиться на государственный уют и покой, к многочисленным друзьям-ровесникам.
Если не получается – подбирают съёмное жильё. Внучку Аню с соцработниками я сведу. И передам им контакты наших читателей, готовых предложить Лидии Сергеевне квартиру и материальную поддержку.
Постскриптум
И ещё несколько слов о нашей бабушке. У неё высшее образование – географический факультет ВГУ («экономическое отделение» — цитата автора). Плюс курсы медсестры. В Воронеже она работала воспитателем в детском саду, в Ростовской области – в школе-интернате и параллельно преподавала там географию.
Вот выдержки из её импровизированного дневника – худой школьной тетрадки, где телефоны знакомых, адреса квартир. Там же – беглые записи о скитаниях с Аркашей (орфография бабушкина):
«В поисках жилья находилась на улице с 14 января 2019-го по 20 января. И толку без результатно, никто не пустил на ночёвку (…) На перекрёстке ул. Циолковского и Ленинградской я зашла в магазин «Продукты». Меня оставили погреться, а сына не оставили…»
«Моя спасительница Ольга поселила меня на 1-м этаже у Алексея и его жены Крестины. И вот я обживалась вместе с Ольгой 15 дней. Заплатила 5 тысяч рублей и 2 тысячи за уход – остался долг».
Вы послушайте, как она говорит: «Разве могу я бросить сына в какой-нибудь клоаке?» Или: «Я сейчас в такой эйфории…»
И разве можем мы теперь бросить её – в юбке с воланами и с такой AMORE в глазах?