От ретушёра до студента академии
Родился будущий художник 27 мая (8 июня по старому стилю) 1837 года в Острогожске, в слободе Новая Сотня в семье писаря. Иван с детства проявлял интерес к рисованию. Михаил Тулинов, местный художник-любитель и фотограф, поддержал талантливого подростка. Он научил Ивана с помощью туши и акварели ретушировать фотопортреты (этакий «Фотошоп» XIX века), и Крамской вскоре преуспел на этом поприще.
Однако Крамского привлекало именно рисование. «О! как я люблю живопись! — с восторгом писал Иван в своём юношеском дневнике. — Милая живопись! Я умру, если не постигну тебя хоть столько, сколько доступно моим способностям. <...> Живопись! Я готов это слово повторять до изнеможения, оно на меня имеет сильное влияние; это слово — моя электрическая искра, при произнесении его я весь превращаюсь в какое-то внутреннее трясение. В разговоре о ней я воспламеняюсь до последней степени. Она исключительно занимает в это время всё моё внутреннее существо — все мои умственные способности, одним словом, всего меня».
В 16 лет, как впоследствии писал Иван Николаевич, ему «представился случай вырваться из уездного города с одним харьковским фотографом». В 1853 году в Острогожск из Харькова приехал фотограф Яков Данилевский. Он пригласил Ивана в ретушёры. Из Острогожска Крамской уехал в Харьков, за три года объехал, как вспоминал сам художник, половину России, а в 19 лет прибыл в Санкт-Петербург, где продолжал заниматься ретушированием. Но со своей мечтой стать живописцем Иван не расставался и спустя год работы в фотографической мастерской с первого раза поступил в Императорскую академию художеств.
Бунт четырнадцати
В 1863 году Императорская академия художеств присудила 26-летнему Ивану Крамскому малую золотую медаль за картину «Моисей источает воду из скалы». Для получения большой золотой медали и так называемого пенсионерства в Италии (аналог современного гранта, в течение шести лет пенсионеры академии имели право на получение 1 500 рублей в год) совет академии предложил учащимся почувствовать в конкурсе и определил одну на всех тему из скандинавской мифологии — «Пир в Вальгалле».
А надо сказать, что в те времени в России буквально витал дух демократических свобод, именно в 1863-м был опубликован роман писателя-демократа Чернышевского «Что делать?», ставший невероятно популярным. Четырнадцать из пятнадцати претендентов на большую золотую медаль отказались писать на заданную тему и подали прошение, чтобы им не навязывали сюжет и позволили самим выбирать тематику. В то время в обществе был велик интерес к жанровым работам, отражающим повседневную жизнь.
Совет академии отказал студентам, а один из профессоров в сердцах бросил: «Если бы это случилось прежде, всех бы вас в солдаты!». После этого Иван Крамской от лица своих однокашников заявил, что они покорнейше просят совет освободить их от участия в конкурсе и выдать им дипломы художников. То есть они решили демонстративно покинуть академию. Впоследствии этот протест вошёл в историю искусства как бунт четырнадцати.
«Когда все прошения были уже поданы, мы вышли из правления, затем из стен академии, и я почувствовал себя наконец на этой страшной свободе, к которой мы все так жадно стремились», — вспоминал Иван Крамской.
О ЧП в академии доложили императору Александру II. Он распорядился даже установить за бунтарями полицейский надзор. Но дипломы художников им всё-таки вручили. (Кстати, любопытный факт: восемь из четырнадцати участников «бунта», среди которых был и Иван Крамской, впоследствии всё-таки получили звание академиков Императорской академии художеств).
Но это в будущем. А пока бунтари в том же 1863 году по инициативе Крамского организовали первую в стране независимую творческую организацию под названием «Петербургская артель художников».
Учитель Репина
Покинувшие академию художники должны были освободить и принадлежавшие ей мастерские, где они не только работали, но и жили. Нужно было искать средства для существования. Иван Крамской. который к тому времени женился на Софье Николаевне Прохоровой (она занималась ведением хозяйства артели), был избран старшиной «Артели».
Художники-артельщики сняли просторную квартиру на Васильевском острове, разместили в газете объявление о том, что готовы выполнять художественные заказы, вести частные уроки живописи и скульптуры. Артельщики расписывали храмы, выпускали иллюстрированный каталог, устраивали сеансы рисования.
Крамской по воскресеньям преподавал в рисовальной школе. Осенью 1863-го там учился будущий выдающийся художник Илья Репин. Иван Крамской был его наставником, Репин бывал у него в гостях. Позднее Репин вспоминал: «Вот так учитель! Его приговоры и похвалы были очень вески и производили неотразимое действие на учеников».
В 1865 году вместе со своими товарищами Богданом Венигом и Николаем Кошелевым Крамской участвовал в росписи купола Храма Христа Спасителя в Москве. Роспись получилась великолепной. Но в 1931 году советское правительство решило взорвать храм.... В 1988 году началось восстановление Храма Христа Спасителя, роспись восстановили по эскизам Крамского.
«Полнейшая свобода и независимость — вот это благодать!»
Тем временем в «Артели художников» начались разногласия. Крамской покинул «Артель» осенью 1870 года, а в 1871 году организация распалась.
Одновременно с этим в России возникло новое объединение — «Товарищество передвижных художественных выставок» под предводительством 33-летнего Ивана Крамского. Организация была призвана приблизить искусство к народу, устраивать выставки в провинции и облегчить сбыт произведений художников-передвижников.
Иван Крамской, Илья Репин, Василий Суриков, Алексей Саврасов, Василий Поленов, Виктор и Апполлинарий Васнецовы, Иван Шишкин, Архип Куинджи, Исаак Левитан, Валентин Серов, Николай Ге (он тоже уроженец Воронежской земли) — от имён знаменитых передвижников дух захватывает!
Первая выставка Товарищества состоялась в Петербурге в конце 1871 года, а после пополнения новыми работами — в Москве, Киеве и Харькове. Выставка имела огромный успех. Большую роль в развитии искусства передвижников играл коллекционер и меценат Павел Третьяков, который приобретал работы для своей коллекции — многие из произведений и ныне хранятся в Государственной Третьяковской галерее. «Тесный кружок лучших художников и хороших людей, трудолюбие да полнейшая свобода и независимость — вот это благодать!» — писал Павел Третьяков Крамскому.
Всего за время существования организации (а это практически полвека) было организовано 47 выставок. География была обширной — Казань, Рига, Кишинёв, Одесса, Ярославль, Тула, Саратов, Воронеж, Курск и другие города.
Картину «Христос в пустыне» писал «слезами и кровью»
Одну из самых своих известных работ — «Христос в пустыне» — Крамской окончил в 1872 году (хранится в Государственной Третьяковской галерее). Картину на 2-й выставке передвижников купил Павел Третьяков за шесть тысяч рублей.
Лев Толстой писал об этой работе: «Это лучший Христос, которого я знаю». А сам Крамской говорил: «Это моя первая вещь, над которой я работал серьёзно, писал слезами и кровью… она глубоко выстрадана мною… она — итог многолетних исканий…».
Историк и публицист Константин Кавелин в своей статье делился впечатлениями о картине: «Перед этим лицом, измученным глубокой и скорбной думой, перед этими руками, сжатыми великим страданием, я остановился и долго стоял в немом благоговении; я точно ощущал многие бессонные ночи, проведённые Спасителем во внутренней борьбе…»
Христос у Крамского показан вполне земным человеком. И это не всем нравилось. Кавелин в статье описал такой случай: пока он восхищался работой Крамского, рядом кто-то воскликнул: « Непонятно, как такую картину позволили выставить! Это кощунство, насмешка над святыней!».
Да и сам Крамской вспоминал, что зрители задавали ему вопрос: «Это не Христос, почему вы знаете, что он был такой?». Иван Николаевич «позволял себе дерзко отвечать, что ведь и настоящего, живого Христа не узнали».
Задача с одной «Неизвестной»
Ивана Крамского по праву считают выдающимся портретистом. В 1870-е годы он создал множество портретов известных людей — писателей Льва Толстого, Михаила Салтыкова-Щедрина, учёного Дмитрия Менделеева, врача Сергея Боткина, мецената Павла Третьякова, художников Ивана Шишкина, Ильи Репина, Ивана Айвазовского, императора Александра III и др.
Одна из самых знаменитых и удивительных работ Крамского — картина «Неизвестная» (1883 год). В советское время репродукция нередко украшала стены квартир — правда, многие называли работу «Незнакомка». По сей день она окружена ореолом таинственности, ведь имя натурщицы осталось тайной. Неизвестно, что за женщина позировала художнику и существовала ли она в реальности. Ни в письмах, ни в дневниках Крамской не оставил упоминаний о личности этой дамы.
Каких только версий не существует по поводу «Неизвестной»! Например, такая: на картине изображена курская крестьянка красавица Матрёна — простая русская девушка, которая вышла замуж за дворянина Бестужева. Также есть предположение, что изначально художник писал портрет с княгини Юрьевской (Екатерины Долгоруковой, фаворитки Александра II, которая родила ему четверых детей и с которой он обвенчался после того, как овдовел). Ещё одна версия — натурщицей могла быть грузинская княжна. Некоторые искусствоведы считают, что красавица на портрете Крамского — это собирательный представительниц эпохи художника.
Есть предположение, что позировать для этого портрета могла дама не слишком строгих правил — дескать, слишком уж вычурно и модно она одета. А в те времена в высших кругах было неписанное правило, которое исключало строгое следование моде. И то, как одета «Неизвестная», говорит о том, что она не принадлежит к высшему свету, скорее наоборот. Наверное, не случайно критик-искусствовед тех лет Владимир Стасов, активно поддерживающий «Товарищество передвижных выставок», нелестно отозвался о картине, назвав её «Кокотка в коляске».
Кстати, даже Павел Третьяков, который высоко ценил талант Крамского, отказался покупать «Неизвестную». Почему — не объяснил. Сказал лишь, что прежние работы Крамского ему нравятся больше.
Картину «Неизвестная» в итоге приобрёл в частную коллекцию промышленник Харитоненко, и лишь в 1925 году она оказалась в Третьяковской галерее, где и находится до сих пор (как и многие другие работы Крамского). Загадка этой дамы так и осталась неразгаданной. Но на то она и «Неизвестная»...
Внезапная смерть в 49 лет
Иван Николаевич Крамской и его супруга Софья прожили вместе 25 лет. Брак был крепким, Софья Николаевна родила художнику шестерых детей (два младших сына, к несчастью, умерли в детстве). Жена всегда была Крамскому и другом, и помощником.
В 1884 году Крамской закончил полотно «Неутешное горе», на котором была изображена скорбящая мать у детского гроба — сюжет был навеян личным горем художника и его жены, потерявших детей. Картину «Неутешное горе» Крамской подарил Павлу Третьякову.
В феврале 1887 года открылась пятнадцатая передвижная выставка. На ней были представлены «Боярыня Морозова» Сурикова, «Дубовая роща» Шишкина и портрет Крамского кисти Репина — бывшего ученика Ивана Николаевича, ставшего великим художником.
Это была последняя выставка, в которой принимал участие Иван Николаевич Крамской. Он умер 5 апреля (24 марта по ст. стилю) 1887 года в возрасте 49 лет от аневризмы аорты. Это случилось внезапно, во время работы над портретом доктора Карла Раухфуса. Иван Николаевич стоял у мольберта с кистью в руках, но вдруг зашатался и упал на мольберт. Доктор бросился к художнику, пытался оказать ему помощь, но было поздно — Иван Крамской умер мгновенно.
Могила художника находится на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге. Через год Иван Репин в очерке «Иван Николаевич Крамской. Памяти учителя» написал: «...могучий человек; выбившийся из ничтожества и грязи захолустья, без гроша и посторонней помощи, с одними идеальными стремлениями... Достоин ты национального монумента, русский гражданин-художник!».
